Особенно,... 
102 
— Возможно, я и похож на твоего отца, но я не он, — присев на краешек постели, негромко сказал дядя и вдруг тяжело вздохнул. — Я знаю, что жизнь под одной крышей с ним для тебя и твоей матери в конце концов стала адом, но я никогда не понимал до конца, как вам на самом деле тяжело…
— А что ты мог поделать? — слегка передернув плечами, хмыкнула Лисианна.
— Согласен, — кивнул Люциан. — Хотя… Я всегда становился на его сторону — а зря. Я не должен был этого делать. Скажу больше — если бы не мое заступничество, твоему отцу много веков назад воткнули бы в сердце кол, а потом сожгли, — таково было бы наказание за все его преступления.
От такого заявления глаза у Лисианны полезли на лоб.
— Он ведь был твой брат, — наконец со вздохом прошептала она, — а узы крови сильнее доводов разума. Любовь заставляет нас делать ошибки, о которых мы потом сожалеем. — Лисианна пожала плечами. — Взять хотя бы нас. Вспомни, что Томас и остальные сделали для меня!
— И что ты сама сделала для своего Грега, — с усмешкой напомнил Люциан.
— Это совсем другое. — Лисианна вспыхнула.
— Ну что ж, по крайней мере тебе уже не удастся морочить нам голову насчет тех чувств, которые ты испытываешь к этому парню. Осталось только набраться мужества и признаться в этом ему, — довольно ухмыльнулся Люциан. Увидев на лице племянницы замешательство, он добавил: — Твоя мать уверяет, что с первого взгляда поняла — этот человек просто создан для тебя. Кстати, остальные целиком и полностью с ней согласны. А уж когда выяснилось, что твой Грег знает, кто мы на самом деле — учитывая, сколько дурацких фильмов снято и не менее дурацких книг написано о таких, как мы, — и это нисколько его не смущает, то Мартина с твоей матерью тут же решили, что стирать из его памяти всякое воспоминание о тебе было бы преступлением. Тогда-то они и решили привезти его сюда — чтобы до вас двоих наконец дошло то, что давным-давно уже поняли остальные.
— Тогда зачем она кинулась звонить тебе? — недоумевала Лисианна.
Дядюшка коротко хохотнул.
— Никто мне не звонил, дорогая! Я просто был тут неподалеку, ну и решил заглянуть — проведать, как вы тут. Вспомнил, как давно не видел Мартину и ее девочек, — сухо добавил он. — Увидев меня на пороге, бедняга Томас едва не умер от ужаса. Глядя на его позеленевшую физиономию, я тут же заподозрил неладное и заставил твою мать с Маргаритой объяснить, что, черт возьми, происходит. А после они отвели меня к Грегу. Но… — Он замялся.
— Но?.. — с любопытством спросила Лисианна.
— Но я сомневался, — признался Люциан и, покосившись на племянницу, добавил: — Да, сомневался, пока ты не ворвалась к нам нынче утром. Твой страх, когда ты увидела меня там, твоя решимость сделать для него все, что можно, сами говорили за себя. — Люциан выразительно пожал плечами.
— Тогда для чего вы связали его? Для чего сказали, что придется прибегнуть к помощи Совета? — допытывалась Лисианна.
— Это твоя мать связала его — я тут ни при чем. А Совету я только сообщил, что у нас ожидается прибавление. Как-никак я ведь член Совета и просто обязан держать руку на пульсе… А после того как ты помогла ему удрать, твоя мать призналась, что боится — вдруг ты наломаешь дров и все пойдет не так, как она ожидала. Она-то рассчитывала, что именно страх перед Советом троих поможет тебе понять, какие чувства ты питаешь к нему. А вместо этого глупая девчонка сгребла своего парня в охапку и сбежала! — фыркнул Люциан.
Лисианна, глядя на дядюшку, только хлопала глазами. Так, значит, все это было подстроено?! Ее мать ловко манипулировала ею, чтобы свести их с Грегом? Маргарите вздумалось играть в сваху?!
Лисианна облегченно вздохнула. Выходит, это не дядюшка отдал приказ вонзить ей кол в сердце. Словно камень свалился у нее с плеч. Но, с другой стороны, кто-то же это сделал!
— Итак, — прочитав ее мысли, продолжал Люциан, — эта Дебби, в чьем доме вы ночевали, — я так понял, вы с ней коллеги?
— Да, — кивнула Лисианна. — И подруги, — добавила она.
— Стало быть, ты не думаешь, что за всем этим стоит она?
— Нет. — Лисианна решительно покачала головой. — Мы с ней дружим. И к тому же в ту ночь, когда на меня напали, она дежурила в приюте — была ее смена. Да и потом, откуда ей знать, что я вампир? В приюте об этом не догадывается ни одна живая душа — готова поспорить на что угодно, что это так.
— На что угодно? Даже на свою жизнь, Лисси? — мягко проговорил Люциан. — Осиновый кол в сердце — такое мог придумать только смертный. Будь это кто-то из наших, он вместо этого отрубил бы тебе голову.
102 
