94 
— Вот теперь ты попала в самую точку, — с довольным видом кивнул Дункан, выкладывая пышный омлет в тарелки.
Харли их перенесла со стойки на стол, жадно принюхиваясь. Божественный запах!
«Может, ему предложить пойти ко мне личным поваром? — промелькнула у нее мысль. — Так ведь не уйдет из детективов, слишком уж он привязан к своей работе».
Когда они уселись за стол, Дункан изложил ей свой план.
— У меня появилась идея, — произнес он, отпив из бокала свежеприготовленный апельсиновый сок.
— Да? — оживилась Харли.
— В отношении Бойда.
— А-а-а, — разочарованно протянула она. — И какая же?
Подцепив вилкой кусочек омлета, Дункан продолжил:
— Бойд практически не выходит из отеля, словно его держат там взаперти. Он никого не принимает, делая редкие исключения. Недавно у него был Брэндон. Я думаю, он приходил, чтобы успокоить того и попросить не раздувать в прессе скандал вокруг нашего агентства. Интересно другое: раз в день Бойд выходит из отеля, чтобы сделать международный звонок продолжительностью в одну минуту из общественного телефона-автомата. Каждый раз он звонит по разным номерам.
Дункан крутил в руках вилку и нож, но так ими и не воспользовался в течение всего своего монолога.
— К сожалению, мы не можем их перехватить и проследить, кому он звонит. Поскольку он целыми днями сидит в своем отеле, то доказать его связь с шайкой Маурицио невозможно. Я уверен, что в чем-то он просчитался и у него что-то разладилось. Иначе он бы не пребывал в вечно взвинченном состоянии и не названивал бы с таинственным видом каждый день неизвестно куда. Я думаю, что нам надо его немного припугнуть, чтобы он занервничал еще больше и вышел на связь с Маурицио. Как только он это сделает, мы сможем ухватить конец ниточки и проследить, откуда у него взялись пятнадцать миллионов долларов.
Харли все это время внимательно слушала. Когда он закончил и вопросительно на нее посмотрел, она сказала:
— Ты просто великолепен.
— Мне всегда нравилось решать головоломки, — сказал Дункан. — Иногда я даже выигрывал у Брэндона.
— Я не об этом, — произнесла Харли, прикоснувшись пальцами к его щеке. Дункан, подняв голову, встретился с ней глазами. — Я хочу сказать, что ты отлично справляешься с трудностями. Что бы тебе ни говорили, не верь никому, ты меня слышишь? Я уверена, что ты на своем месте и любишь свою работу.
Харли почувствовала, что при этих словах сердце Дункана учащенно забилось, а дыхание сбилось, как будто бы это у нее самой заколотилось сердце и пресеклось дыхание.
— Спасибо, — тихо сказал Дункан.
По его глазам Харли поняла, что она попала в самую точку. Она нежно поцеловала его и, откинувшись на спинку стула, с улыбкой спросила:
— Скажи мне, я спрашиваю просто так, из чистого любопытства, за эти два года, что ты работаешь в «Колангко», у тебя было какое-нибудь дело, с которым бы ты не справился, провалил его?
— Нет, — удивленно ответил Дункан.
— Может, на тебя поступали жалобы от клиентов или какие-нибудь претензии, рекламации?
— Нет. — Удивленное выражение сошло с лица Дункана, теперь он насторожился.
— А это правда, что больше половины клиентов, которые пользовались твоими услугами, теперь, когда звонят в «Колангко» по другим вопросам, запросто обращаются к тебе на «ты»?
— Харли, к чему ты клонишь?
— У меня, конечно, нет диплома Колумбийского университета, — она скромно потупила глаза, — но мне кажется, что ты уже в достаточной степени всем доказал, что справишься с любой работой.
— Ну и что из этого?
— А разве тебе не понятно? — она рассмеялась. — Однажды ты мне сказал, что должен всем это доказать, в первую очередь твоим родителям, так?
Дункан кивнул.
— Я думаю, что единственный человек, которому ты пытаешься что-либо доказать, это ты сам. Разве не так?
Дункан сердито на нее взглянул.
— Твой омлет скоро остынет.
Харли хитро улыбнулась.
— Что, мистер Ланг, ловко я вас раскусила, а?
— Мы говорили не обо мне, а о Бойде.
— Да-да, конечно, — с притворной серьезностью произнесла Харли. — Итак?
— Так или иначе, — Дункан все еще продолжал на нее сердиться, — но я заставлю Бойда раскрыть свои связи. Мы отследим всю цепочку, а потом, считай, дело можно сдавать в архив.
— Я что-то не соображу, как ты заставишь его раскрыться? Объяснил бы мне, — обиженно сказала Харли.
На его губах заиграла коварная усмешка.
94 
