41 
Под его пальцами соски превратились в твердые, торчащие вершины. Сгорая от желания, она прижималась к нему, чувствуя, как волна грешного наслаждения захлестнула ее.
Со стоном она позволила своим пальцам пробежаться по его теплым твердым плечам и подняться к спутанным волосам. А его губы жадно ласкали ее, разжигая в ней дикую муку желания, намного превосходившего волю к сопротивлению.
Но внезапно он отпустил ее и с высоты своего роста смотрел Камилле в глаза, будто впитывая ее своим потемневшим, воспаленным взглядом. Почти ничего не понимая, она не отрывала от него глаз, а Росс не спеша отступил и проговорил низким, охрипшим голосом:
— По-моему, Камилла, мне пора сказать вам спокойной ночи, пока события не вышли из-под контроля.
Облегчение и сожаление смешались в ее одурманенной голове. И прежде чем она успела ответить, он прошел во вторую комнату.
Когда дверь за ним закрылась, Камилла села и попыталась привести в порядок мысли. Тело еще горело, ноги и руки дрожали, голова была в каком-то тумане. Случилось что-то невероятное, ужасающее. Она вспомнила об Эрике и закрыла глаза. Ужасающее, повторяла она. Как ее угораздило дойти до такого?
Она легла, свернувшись в клубок, и слезы стыда и негодования брызнули из глаз. Почему он всегда доводит ее до крайностей, о которых она потом жалеет? Этот необузданный дикарь, видно, владеет древними тайнами, он заколдовал ее.
И, вцепившись в эту мысль, как собака в кость, все еще дрожа, Камилла наконец улеглась и укрылась одеялом.
— Ненавижу тебя, Росс Макеоун! Ненавижу! — снова и снова шептала она и с растущим чувством отчаяния понимала, что это уже стало неправдой.
Глава седьмая
На следующее утро Камилла и Росс встали с петухами, по очереди приняли душ и оделись в ванной, ни словом не обмолвившись о прошлой ночи. Очевидно, оба пришли к заключению, что это было дурацкое недоразумение, о котором лучше не вспоминать.
К тому времени, когда они были готовы к завтраку, Дэви уже ушел в поле, а Кэтрин на заднем дворе развешивала на веревке выстиранное белье, вынимая его из гигантской корзины. Трое ее громкоголосых потомков играли среди выводка цыплят в полицейских и воров. Увидев гостей, Кэтрин моментально оставила свое занятие и, сияя улыбкой, повела их в кухню.
— Садитесь, — приказала она. — Я приготовлю вам свежую овсяную кашу и тосты.
Спорить с ней было бесполезно. Когда Камилла начала было уверять, что вполне может сама приготовить завтрак для Росса и для себя, Кэйт только отмахнулась от нее.
— Если хотите помочь, — с улыбкой предложила она, — лучше присмотрите за моим выводком.
Но этим уже занимался Росс, и с большим успехом. Двое младших, Робби и крошка Кирсти, последовали в дом за взрослыми и теперь возбужденно облепили «дядю Росса». Кирсти он посадил к себе на колени, и все трое болтали и смеялись, и дети не сводили с него влюбленных глаз.
Пока Кэтрин возилась в дальнем конце кухни, готовя им завтрак, Камилла с интересом наблюдала за веселой компанией. Эта сцена, как и вчера вечером, произвела на нее сильное впечатление. Ее поражало, как легко Росс находит общий язык с детьми. А они с ним. Ее также удивляло, что в их обществе он становился совсем другим человеком: мягким, нежным, бесконечно терпеливым, таким непохожим на себя.
В обычных своих джинсах и гладком черном свитере, который словно отражал черноту его волос и придавал эффектную законченность сильным, красивым линиям лица, Росс сегодня выглядел по-иному. Его мощная, высокая, пышущая мужской силой фигура, порой выглядевшая почти угрожающей, теперь делала его заботливым защитником. И Камилла инстинктивно понимала, что это не обман — тех, кого любит, Росс будет защищать с такой же яростью и неукротимостью, на какие способен, когда идет в нападение.
От этой мысли у Камиллы неожиданно встал ком в горле. У врагов Росса Макеоуна есть все основания ворочаться без сна в своих постелях. Но поистине благословенны те, кого он любит. На долю секунды Камилла почувствовала укол сожаления и… вспышку зависти к той девушке, которую в один прекрасный день он выберет. Вдруг осознав, что Росс смотрит на нее, Камилла вспыхнула от смущения и отвела взгляд.
— Так что вы думаете? Я буду хорошим отцом? — Почти со сверхъестественной точностью он опять прочел ее мысли. Улыбаясь, он нежно освободился от объятий Кирсти и объявил Камилле: — У меня тоже будет целый выводок детей. По крайней мере столько же, сколько у Дэви и Кэтрин.
41 
