34 
Он знал эту дорогу уже наизусть.
Рикард прибыл вовремя.
Растерянно взглянув на него, хозяйка дома сказала:
— Но в комнате фрекен Дален уже есть один господин! Ее двоюродный брат. А самой фрекен Дален нет дома, она давно уже должна была появиться здесь, и я ценю аккуратность…
— Фрекен Дален больна, — пояснил он.
— Неужели? В таком случае я не могу вечно держать ее комнату незанятой, есть другие желающие снять ее…
— Я из полиции, — сообщил он. — Могу я осмотреть сейчас ее комнату?
— Из полиции? В моем доме? Но…
— Да, проведите меня, пожалуйста, в ее комнату!
Наконец его впустили в дом. Ханс-Магнус быстро отвернулся и спрятал в карман какие-то бумаги. Он стоял возле сломанного шифоньера, и Рикард заметил, что задняя стенка сломана.
— Ханс-Магнус Дален?
— Ханс-Магнус Ольсен.
— Полиция из Хальдена. Могу я взглянуть на письмо, которое ты только что положил в карман?
— Это частное письмо.
— К Лавинии Дален, не так ли? Она попросила меня приехать сюда и забрать его.
Это была ложь, но на Ханса-Магнуса это произвело впечатление. С огромной неохотой он протянул полицейскому скомканные бумаги.
Рикард прочитал письмо вслух, а также бабушкино завещание.
Ханс-Магнус, уже оправившийся от шока, торопливо заметил:
— Я как раз собирался отнести его Винни. Так что вам не стоило беспокоиться.
— Я сомневаюсь в этом, — сердито ответил Рикард. — Винни просила тебя об этом?
— Конечно!
— Но Винни об этом не знала. Кстати, тебе следует быть повнимательнее с записками и не разбрасывать их повсюду, — сказал Рикард и помахал перед носом Ханса-Магнуса запиской Каммы. — Вы вместе с матерью хотели обмануть полицию.
— Но я был на стороне Винни! Это же явно!
— Это весьма трудно доказать. В особенности после того, как ты пытался спрятать от меня завещание. Но скажи мне вот что: ты ночевал вчера дома?
— Нет, я только забежал, чтобы переодеться.
— Ты прикасался к чему-нибудь в доме?
— Почти ни к чему. Только к этой записке. Я очень спешил.
— Тогда ты поедешь со мной в Дален, чтобы там продезинфицировали твою одежду. У тебя есть прививка от оспы, не так ли?
— Мне сделали прививку, когда я стал военным. А что?
— К счастья для тебя! Фрекен Винни Дален по всей вероятности заражена оспой и находится в больничном изоляторе.
— Ничего себе!
— А мы ищем твою мать, потому что она чистила одежду Винни, когда та вернулась домой. Где она?
— Мамаша? Да она наверняка теперь у этого святоши Прунка!
— Это я понял. Но где они находятся?
— Понятия не имею. Они держат это в такой тайне! Лично я не являюсь членом их сумасбродной секты. Ну, пошли что ли, легавый?
В «Храме» беспрерывно слушали радио, и духота была такая, что влага собиралась на холодных стенах и меланхолично капала вниз.
— «Повторяю: Вдову Карен Маргрет Дален просят немедленно обратиться в полицию или к врачу, поскольку она находилась в контакте с носителем вируса оспы и подверглась опасности заражения».
Все взгляды медленно обратились к Камме. Она почувствовала в этих взглядах отчуждение и ледяной холод. Она почувствовала, что ее изгоняют из «Храма».
Но в это время диктор пояснил:
— «Поскольку стало известно, что у фру Карен Маргрет Дален нет прививки от оспы, власти призывают ее немедленно заявить о себе. Ради своей собственной безопасности и безопасности тех, кто, возможно, вступил с нею в контакт».
Избранники пастора Прунка разом охнули. Все моментально отстранились от нее, и она осталась одна посреди зала.
Подняв руку со сжатым кулаком, пастор воскликнул:
— Анафема!
Это слово означало «изгнание» и имело католическое происхождение, но пастору Прунку было все равно, откуда заимствовать подходящие выражения.
— Пошла прочь, зараженная женщина, прочь из Господней святыни! — громоподобным голосом продолжал он.
— Но я… я же здесь в безопасности, — пыталась оправдаться Камма. — Мы же все избранники Господа! Мы ведь должны выжить!
Ситуация стала пикантной, поскольку смертельная опасность, которая, согласно словам пастора, грозила лишь неверующим псам, находящимся снаружи, теперь фактически угрожала им в их убежище.
34 
