33 
— Я вам сочувствую, — с жалостью произнес он. — Наверняка вам нужно выплакаться у кого-то на плече, но я не имею права прикасаться к вам, пока длится карантин, потому что кроме меня некому вести расследование. Дело в том, что у меня свежая прививка.
— Ах, они прогонят тогда тетю Камму, и она мне этого никогда не простит! Никогда! Как я хочу умереть, нет, я не могу жить больше!
— Ну, ну, вы такая молодая, у вас вся жизнь впереди, не надо думать так!
Он сам понимал, что говорит избитые фразы, но что он мог еще сказать? Пытаясь придать своему голосу оттенок проникновенности, он сказал.
— А теперь отдохните немного, а потом мы поговорим снова о той женщине, что была с вами на пристани.
— Но я больше ничего не могу о ней сказать.
— Меня интересуют детали. Мы никак не можем напасть на ее след.
Ему очень хотелось утешить чем-то эту беспомощную девушку. Но все, что он мог сделать, так это сказать ей какие-то банальные, ничего не значащие слова.
Немного поразмыслив, он сказал:
— Вы сказали, что они теперь прогонят вашу тетю. Кто это «они»?
Она только энергично покачала головой. И он понял, что она не хочет или не может ответить ему на этот вопрос.
Встав, он сказал:
— Хорошо, тогда Вы должны оказать нам конкретную помощь. Мы были в Баккегордене и звонили, но никого не оказалось дома. Нам нужно как можно скорее дезинфицировать помещение. Поэтому я прошу вас одолжить нам ваши ключи и дать мне точные разъяснения по поводу того, в какой именно комнате вы находились перед уходом из дома. А также пояснить, что делала ваша тетя и куда она ушла, какими вещами вы обе пользовались и так далее.
Она кивнула, всхлипнув. Вытирая глаза и шмыгая носом, она пыталась все досконально вспомнить, понимая серьезность стоящей перед ней задачи. Рикард был очень доволен ее пояснениями и сказал ей об этом. Судя по выражению ее лица, ее похвалили первый раз в жизни. И снова у него появилось желание погладить ее по щеке, показать тем самым что он ее понимает. Но он не имел на это права. И он очень сожалел об этом, поскольку этой женщине так не хватало внимания со стороны окружающих.
Она доверительно разрешила ему взять свои ключи, которые находились у старшей медсестры, и он ушел. Дежурную медсестру он попросил получше присматривать за девушкой, поскольку такая депрессия, как у нее, была опасной.
Рикард взял с собой двух санитаров, чтобы они продезинфицировали дом. Чувствуя, что нарушают неприкосновенность чужого жилища, они вошли в покинутый всеми Баккегорден.
Показав санитарам, где следует провести дезинфекцию, Рикард остался ждать их в гостиной.
Вот где она, оказывается, жила, эта молодая женщина без возраста. Да, она казалась такой безличной, она так мало ценила себя, что трудно было вообще сказать что-то о ее возрасте.
В доме невозможно было найти никаких следов ее присутствия, разве что в ее комнате. Напротив, здесь совершенно ясно просматривался доминирующий и безусловный вкус ее тети. Можно было наглядно представить себе, каким, по мнению фру Дален, должен был быть светский дом. Что же касается Рикарда, то у него были иные представления об этом. Образцом дома для него оставалась уютная Линде-аллее.
Один из санитаров вошел в гостиную, держа в руке сложенный вдвое листок бумаги.
— Я нашел это на полу, в углу гардероба. Может эта бумага имеет отношение к фрекен Дален. Какая-то таинственная записка, по-моему, с ее содержанием должна ознакомиться полиция.
Рикард взял у него записку, написанную Каймой. Скорее всего, Ханс-Магнус обронил ее, переодеваясь в гардеробе из штатского в униформу.
Сначала Рикард ничего не понял, но постепенно до него стал доходить смысл. В записке говорилось, что они отправились в святой храм пастора Прунка, взяв с собой собаку. Но теперь собака была в больнице! Да, теперь он начинал понимать, где находилась в данный момент фру Дален…«Когда придет Судный День…» Какой еще Судный день?
Ехать в Сарпсборг по новому адресу Лавинии. Сломанный шифоньер. Уничтожить конверт… Неопасные свидетели… Лавиния заплатит взнос пастору Прунку?
Что это еще за взнос?
— Вы продезинфицировали телефон? — спросил он.
— Да.
Рикард позвонил в больницу и попросил дать ему адрес Лавинии в Сарпсборге. После этого он оставил дом в распоряжении санитаров, сел в автомобиль и поехал в Сарпсборг.
33 
