792 
Король с магом переглянулись, пожали плечами.
– Да почитай, что всем. Леварт – персона известная, место приметное – от замка часа четыре пути, ежели верхом. И портрет все видели, он прежде в тронном зале висел. Доченька моя его к себе, в личные покои, года дватри назад забрала, как в возраст входить стала.
При этих словах Рагнар вдруг помрачнел, спросил с подозрением:
– Зачем же он ей понадобился в личных покоях?
Отецкороль смущенно потупился:
– Ну… вон он каким красавцем был, Левартто наш. Видно, приглянулся ей… Хоть и королевских кровей, а всетаки девка… Я так думаю.
Рагнар на это только крякнул. Если у принцессы Мальвии такие запросы, то ему, с егото орочьей рожей, нечего и рассчитывать на взаимность. Вот ведь незадача!
От излишне прозорливой сильфиды ничто не могло укрыться. Она сразу смекнула, в чем дело и что так опечалило бедного жениха. Подпихнула его в бок и ехидно шепнула: «Ничего! Не расстраивайся! Ты, конечно, не Аполлон Аполидийский, зато теперь мы точно знаем, что невеста твоя – не старуха!»
А Хельги огорчало другое. Первый пункт его плана отпадал. Слишком многим была знакома картина. Возможно, не все были информированы, куда она перекочевала со старого места, но достаточно было комуто из личных слуг принцессы обмолвиться, чтобы сведения эти стали общедоступными и злоумышленник смог ими воспользоваться.
Обитателей замка все же опросили, приближенных, слуг, стражников – всех без исключения. Скучное, неблагодарное занятие. Сперва от общей массы отделили тех, кто знал о новом местоположении картины, точнее, кто признался, что знает. Таковых набралось десять человек, два кудианина, эльф и домовый гоблин. Все они божились, что никогда и ни с кем не обсуждали тему портрета – просто не видели в этом смысла. Впрочем, это ничего не значило. Если у похитителя был пособник, и он до сих пор оставался в замке, то вряд ли стал бы афишировать свою осведомленность.
Так или иначе, следственные формальности были соблюдены в полном объеме, и наутро доморощенные мастера сыска двинулись по направлению к Драконьему Кряжу. Шли пешком, потому что от лошадей Хельги отказался категорически: от них больше заботы, чем пользы. Край скудный, кормить толком нечем. Еще, не дайте боги, заболеет какая, – что тогда делать? А нападет кто? И думай тогда, кого спасать, себя или скотину?.. В общем, выслушав полный набор привычных доводов, друзья смирились с неизбежным: облегчить путь не удастся. Оставили карету и упряжку в подарок королю (тот на радостях даже прослезился) и покинули гостеприимный замок.
Дорога вела их на юговосток, вдоль побережья. Края были незнакомыми, но от услуг проводника «сыщики» отказались. Примерно по тем же соображениям, что и от лошадей. Они привыкли быть сами себе хозяевами. Тем более что и король и придворный маг в один голос уверяли: «Место очень приметное, мимо не пройдете». Причудливого рельефа скалы сами по себе бросаются в глаза, вдобавок в точке исторической победы над драконом установлен мемориальный обелиск с именем героя. Да и люди там живут. Совсем рядом большое село, есть к кому обратиться, если возникнут вопросы. А чтобы те охотнее отвечали чужакам, король снабдил их дорожной грамотой за личной подписью. Бумага гласила: «Подателю сего не чинить никаких препятствий, оказывать всяческое содействие, а также предоставлять стол и кров за счет казны». Рагнар счел последнее дополнение лишним – какникак они сами не бедствуют, вполне способны себя прокормить. Но король возразил, что дело не в золоте, а в нерушимых принципах гостеприимства. С этим рыцарь, к вящему удовольствию гнома, спорить не стал. Он чтил законы гостеприимства, будучи как субъектом их, так и объектом.
Путешествие вышло не из приятных изза внезапно испортившейся погоды. Западный ветер нагнал с Океана тучи, полил холодный дождь. Казалось бы, привычное дело: уж сколько им на своем веку пришлось помокнуть – не сосчитаешь. Беда в том, что временами дождь переходил в град. Ледяные шарики величиной с крупную фасолину больно били по головам и рукам. Дурной знак, решил Орвуд. После полудня на море поднялся большой шторм. Тяжелые водяные валы накатывали на берег, лизали его длинными языками, порой перехлестывая дорогу. Меридит, чуть приотставшую, чтобы поправить сапог, едва не сбило с ног оторвавшейся рыбачьей лодкой. Диса успела отскочить в последнюю секунду.
792 
