Особенно,... 
99 
– Ты по порядку, – попросила ее нежным голосом Дарья Ивановна.
И рукой показала на свободный стул.
Анна уселась, заправляя полы белого махрового халата так, чтобы они закрыли ее острые коленки.
– Сама пойди и посмотри, – попросила Анна Дарью Ивановну, кивая на двери в комнату.
Дарья Ивановна поднялась. Зашла в комнату.
Вероника прислушалась, но в квартире было тихо. Только рядом журчал негромко холодильник и тикал старомодный будильник с нержавеющим звонком-погремушкой сверху.
Вероника наблюдала за Анной, ждала, когда хозяйка посмотрит ей в глаза, и тогда можно будет у нее узнать, в чем дело. Но Анна, склонив голову, смотрела на столешницу перед собой.
Прошло минуты три, и Дарья Ивановна вернулась на кухню.
– Я не знаю, – развела она руками. – Они же гарантию давали…
– Давали! – не поднимая взгляда, подтвердила Анна.
– А ты им звонила?
Анна отрицательно мотнула головой.
– Я им сейчас сама позвоню! – решительно заявила Дарья Ивановна и снова покинула кухню.
В этот раз она вернулась за кухонный стол быстрее.
– Сейчас приедут! – доложила она хозяйке. – Ты бы переоделась, Аннушка.
Аннушка, вздохнув, ушла. Дарья и Вероника остались вдвоем.
– Что там? – шепотом спросила Вероника.
Дарья Ивановна скривила губы, показывая, что ей говорить об этом неприятно. Но все-таки хоть чуть-чуть, да утолила любопытство подруги.
– Аннушкин муж испортился, – сказала. – Пахнет немного не так… Там вообще вся комната этим «Хуго Боссом» пропитана, надо проветрить, а то эти специалисты другой запах не уловят!
Вероника осталась одна на кухне. Засвистел вскипевший чайник. Она отключила газ. Посмотрела в окно, за которым солнышко разливало по городу нежный теплый свет.
Прошло минут двадцать, прежде чем обе ее подруги вернулись на кухню. О чайнике не вспоминали. Анна, переодетая в длинную черную юбку и вязаный синий свитер, то и дело косилась взглядом на будильник.
Наконец в двери позвонили. Пришел мужчина из пластилизационной мастерской.
– Где он тут у вас? – спросил, оглядываясь по сторонам.
– Ты лучше туда не заходи, – сказала Дарья Ивановна Веронике.
И Вероника снова осталась одна на кухне. Сама себе заварила чаю.
Прислушивалась к голосам, доносившимся из комнаты. Громче всего звучал голос Дарьи Ивановны, но разобрать отдельные слова Веронике не удавалось.
Минут через двадцать снова позвонили в дверь. В этот раз пришли двое санитаров с носилками. Забрали мужа Аннушки, а следом за ними ушел и специалист по пластилизации.
Дарья Ивановна и Аннушка вернулись на кухню. Обе выглядели подавленными и уставшими. Вероника почувствовала себя лишней.
– Я пойду, – сказала она, поднимаясь из-за стола.
– Останься! – попросила Дарья Ивановна. – Надо посоветоваться.
Наступившая за этими словами пауза длилась минут десять. Наконец Дарья Ивановна погладила Аннушку по плечу, посмотрела на нее нежно.
– Наверно, придется тебе от него отказываться… Деньги они вернут, ты же слышала!
Анна кивнула.
Дарья Ивановна посмотрела на Веронику.
– Ты же нам поможешь? – спросила.
– Да, – пообещала Вероника, почувствовав, что в этот раз подруги действительно нуждаются в ее помощи.
66
Город Борисполь. Улица 9 Мая
Дима так долго притворялся спящим, что и в самом деле чуть не заснул под шепот лежащей рядом Вали. А она все спрашивала:
– Как малыша назовем? Может, Ваней? Или Мариной?
– Подождать надо, – ответил ей сначала Дима, думая больше о до сих пор не прочитанной записке, вытащенной из входной двери, чем об имени будущего младенца. – Вот родится, тогда и назовем.
– Лучше бы заранее имена выбрать. Одно для мальчика, а второе – для девочки! – твердила шепотом жена.
Дима отвернулся к окну, и теперь теплый шепот жены согревал ему затылок.
– Ну чего ты? – обижалась Валя. – Это ж надо вместе решать!
– Давай завтра решим, – не оборачиваясь, буркнул Дима. А сам подумал: «Заснула бы ты уже наконец!»
Валя в конце концов и заснула, согревая своим теплым дыханием затылок мужа. Может, именно ее дыхание и столкнуло старавшегося не заснуть Диму в сладкую дрему. Но он оттуда вырвался. Тихонько выбрался из-под одеяла. Натянул спортивные штаны и босиком вышел в коридор. Из кармана висевшей на крючке куртки вытащил записку и отправился на кухню.
99 
