118 
— Никогда-никогда? — переспросила Гленда, озадаченная этой противоестественной информацией.
— Никогда. Он всегда очень вежливый и немножко грустный.
"Наверное, что-то замышляет", — предположил внутренний голос Гленды.
— Ну, тебе решать, — сказала она вслух. — Тут я ничем помочь не могу. Просто не забывай, что твои коленки всегда при тебе, если что.
— А как же… — снова начала Джульетта.
— Послушай, — твёрдо оборвала её Гленда. — Или ты уходишь прямо сейчас, чтобы увидеть мир, заработать много денег, увидеть свой портрет в газетах и сделать кучу всего остального, что тебе, как я знаю, страшно хочется сделать, или оставайся здесь и решай свои проблемы сама.
— Мы не сразу уедем из города, — вмешался Пепе. — Знаете, а этот соус стал бы гораздо вкуснее, если добавить в него немного водки. Она бы придала ему пикантность. Эдакую элегантность. Хотя, если подумать, добавить много водки будет даже лучше.
— Но я люблю его! — простонала Джульетта.
— Ну и прекрасно, тогда оставайся здесь, — заявила Гленда. — Вы уже целовались?
— Нет! Он до этого еще не дошёл.
— Может, он из тех джентльменов, которым не нравятся леди, — чопорно предположил Пепе.
— Без твоих советов обойдёмся! — набросилась на него Гленда.
— Знаешь, с другими, ну типа Гнилого Джонни, я чуть коленку не стёрла, а Трев… он просто такой… милый со мной всё время.
— Послушай, я помню, что ты велела мне заткнуться, и я знаю, что был ужасным грешником в своё время (каковым надеюсь оставаться и впредь), но как раз поэтому я про всякие шуры-муры столько наслушался, больше, чем жрец на исповеди, поэтому такую ерунду усекаю сразу, — снова вмешался Пепе. — У него хватает ума сознавать, что ты распрекрасная раскрасавица, каких рисуют на картинах стоящими на ракушке без лифчика, зато в окружении летающих вокруг пухлых херувимчиков, а он — всего лишь смекалистый паренёк с улицы. То есть, ухаживать без толку, так? У него шансов ноль, и он понимает это, даже если сам не понимает, что понимает.
— Почему это без толку? — удивилась Джульетта. — Я поцелую его, если он захочет, и уж точно не стану бить коленом промеж ног.
— Эту проблему тебе тоже придётся решить самостоятельно, — заявила Гленда. — Я не могу решить её за тебя, а если и попытаюсь, то решу неправильно.
— Но… — начала Джульетта.
— Прекрати, тут нечего обсуждать, — прервала её Гленда. — Иди, и купи себе всяких красивых шмоток… деньги твои. А ты, мистер Пепе, если не приглядишь за ней как следует, скоро узнаешь, что колено будет только началом твоих крупных неприятностей.
Пепе кивнул и, очень бережно взяв Джульетту за руку, потянул её к выходу с кухни.
"Итак, что мне теперь нужно делать, если представить, что я героиня дамского романа?" — подумала Гленда, когда их шаги затихли в отдалении. Её круг чтения сделал её настоящей специалисткой по поведению героинь дамских романов, хотя, как она однажды призналась мистеру Шатуну, эти романы всегда несколько раздражали её тем фактом, что их героини никогда ничего не готовят. А ведь готовка — важнейшее дело. Авторшам трудно, что ли, добавить парочку сцен, изображающих изготовление пирога, например? Почему ей ни разу не попалось произведение под названием, скажем, "Гордость и Булки"? Даже всего лишь пара советов по приготовлению пирожных значительно украсили бы любое произведение, не говоря уже о том, что помогли бы сделать книжку немного потолще. Даже если бы любовников просто "швырнули в миксер жизни", это сделало бы Гленду хоть немного счастливее. По крайней мере, это фразой авторша хоть отчасти признала бы, что люди, помимо прочих занятий, иногда просто садятся за стол и едят.
Примерно на этом этапе размышлений она поняла и почувствовала, что ей, как героине романа, надлежит сейчас "проливать потоки слёз". Тогда она принялась мыть полы. Потом почистила печи. Её печи и без того всегда просто сияли, но это не означало, что их нельзя почистить снова. Используя старую зубную щётку, она выскребла мельчайшие частички жира из самых дальних уголков, потом надраила все кастрюли мелким песочком, выгребла золу, вытряхнула зольники, подмела пол, связала вместе две метлы, чтобы убрать паутину из-под потолка, а потом снова отмыла полы, да так, что потоки мыльной воды смыли с каменных ступеней Ночной Кухни следы Пепе и Джульетты.
Ах. Да, ещё кое-что. На льду ещё оставались анчоусы. Она взяла парочку, разморозила их и подошла к большому котлу, на котором вчера сама же написала мелом "Не Трогать!" Она сняла с котла крышку и заглянула внутрь. В ответ на неё уставился своими стебельчатыми глазами краб, которого Истина Плоскодонка дала ей прошлой ночью. Казалось, это было очень давно.
118 
