146 
– Я говорил, что они едва не отчекрыжили мне член?
– Нет. – Я подумал, он снова бредит.
– За день до того, как меня нашли. Сказали, есть выбор: глаз или хер. На мое, дескать, усмотрение.
– Господи…
– Я бы, конечно, выбрал глаз. Только с другой стороны от отрезанного уха, для симметрии. Представь, если б мне отфигачили елдак? Я бы сейчас здесь не лежал. Ничего бы этого не было.
– Это как посмотреть.
– Они бы спасли мне жизнь.
– Возможно.
– Нет, ты прав. Я бы, наверное, покончил с собой. Без елдака это не жизнь. Удивительно, как такая малость полностью подчиняет себе, скажи?
– Малость? – Я вскинул бровь. – Говори за себя.
Джулиан улыбнулся.
– В наше знакомство ты привел меня в свою комнату и попросил показать мою штуковину, помнишь? Уже тогда я должен был догадаться о твоей маленькой грязной тайне.
– Ничего я не просил, – возмутился я. – Вот ты опять, а все было наоборот – ты захотел глянуть на мою штуковину.
– Быть такого не может. Какой мне интерес?
– Ты с рождения помешан на сексе.
– Это правда. Помню, я запал на твою матушку.
– Ни ты, ни я ее не знали.
– Как это? Мод!
– Она приемная мать.
– Ну да, ну да, – поморщился Джулиан. – Вечно ты уточняешь.
– Так меня приучили. С первого дня в том доме. Чего ты врешь, что запал на нее? Она и тебе годилась в приемные матери.
– Я не вру. Зрелые женщины меня никогда не привлекали, но Мод – особый случай. И она на меня запала. Мол, в жизни не видала такого красавца.
– Ну ты брехло! Не могла она этого сказать.
– Хочешь верь, хочешь нет.
– Тебе было всего семь.
– А она сказала.
– Господи Иисусе! – Я покачал головой. – Иногда я думаю, что без плотских желаний жизнь моя была бы гораздо лучше.
– Евнухом не прожить. Никому. Если б ИРА меня оскопила, я бы застрелился. Может, я наказан за все свои грехи, как думаешь?
– И мысли не допускаю.
– В теленовостях какие-то политики говорили, что СПИД пошел от…
– Не слушай ты этих придурков! Ничего они не знают. Говно собачье. Тебе не повезло, вот и все. От всех обитателей седьмого этажа отвернулась удача. Не более того.
– Наверное. – Он вздохнул и тотчас вскрикнул от боли.
– Джулиан! – Я вскочил.
– Все нормально, – сказал он и опять вскрикнул. Я кинулся за Бастианом. – Не уходи, Сирил… пожалуйста.
– Я позову врача…
– Не надо. Врач не поможет.
Я снова подсел к нему и взял его за руку.
– Прости за все обиды, какие нанес тебе и Алисе. Я раскаиваюсь искренне. Если бы таким, какой я сейчас, я мог вернуться в свою юность…
– Ладно, дело прошлое. – Глаза его закрывались. – Алисе было б мало радости всю жизнь мыкаться с тобой. А так она хоть изредка трахалась.
Я улыбнулся.
– Я кончаюсь, – вдруг прошептал Джулиан. – Сирил, я чувствую смерть.
На языке вертелись всякие слова вроде «нет», «держись», «не уходи», но я промолчал. Болезнь побеждала.
– Я любил тебя. – Я склонился к нему. – Ты был моим лучшим другом.
– И я тебя любил, – прошептал он и вдруг испуганно вскинулся: – Я тебя не вижу!
– Я здесь.
– Не вижу… одна темнота…
– Я здесь, Джулиан, здесь. Слышишь меня?
– Да… но не вижу… не отпускай меня…
Я чуть сжал его руку – мол, тут я, тут.
– Нет… обними меня… напоследок…
Я помешкал, а потом обошел кровать и лег рядом, обхватив его исхудавшую трепещущую оболочку. Сколько раз я мечтал о подобной минуте, но теперь уткнулся лицом ему в плечо и заплакал.
– Сирил… – прошелестел Джулиан.
– Молчи… – шепотом ответил я.
– Алиса…
Он обмяк в моих объятиях. Казалось, я держу его целую вечность, хотя прошло, наверное, минуты две. Дыхание его замедлилось и угасло. В палату вошел Бастиан и, глянув на монитор, сказал, что все кончено, Джулиана больше нет. Еще минуту-другую я не размыкал рук. Потом встал, позволив нянькам заняться их скорбным делом. Мы с Бастианом лифтом спустились на первый этаж, вышли из больницы; Бастиан вскинул руку, подзывая такси, и вот тут я совершил самую страшную ошибку в своей жизни.
– Дождь перестал, – сказал я. – Давай пройдемся. Я хочу отдышаться.
И мы пошли пешком.
Центральный парк
В молчании мы шли по дорожкам, окаймленным деревьями.
– Записная книжка! – Я резко остановился. – Она осталась в тумбочке.
– Зачем она тебе?
– Я обещал позвонить Алисе. Надо ее известить.
– Завтра позвонишь. Его личные вещи будут в кладовой.
146 
