Но... читается легко и любовь-морковь
97 
Он смотрел на меня почти с нежностью, приближаясь к тому месту, где я сидела. Положив руку на подлокотник моего кресла, он мягко произнес:
— Значит, вы все-таки съездили в Уорстуисл.
— Я хотела убедиться, — объяснила я.
— Ну, разумеется. Теперь вы убедились, что я говорил вам правду?
— Они ничего мне не сказали.
Он кивнул.
— Заведующий поступил именно так, как ему полагается. Естественно, он должен с уважением относиться к тайнам своих пациентов и их родственников. Но все-таки вам теперь известно, что в этом заведении содержится пациентка с таким именем.
— Да.
— Кэтрин, поверьте мне. Я ведь не обманываю вас, когда говорю, что знаю точно, что эта пациентка — ваша мать. Ваш отец — Мервин Кордер — каждый месяц регулярно навещает ее. Без сомнения, он посчитал наиболее разумным скрыть это от вас.
— Если та пациентка в Уорстуисл — моя мать, тогда, видимо, он скрыл это.
— Я рад, что вы немного успокоились, Кэтрин. Если бы вы попросили меня, я бы сам отвез в Уорстуисл. Тогда вы бы поняли, что я смог бы сделать для вас гораздо больше, чем Саймон Редверз.
Я уже собиралась рассказать ему, что написала отцу, но передумала. Саймон сказал, что мы вдвоем постараемся найти ключ к разгадке, и мне хотелось, чтобы это осталось между нами.
Кроме того, я не думала, что отец сможет сообщить мне что-нибудь обнадеживающее. Казалось очевидным, что та Кэтрин Кордер, которая содержалась в Уорстуисл, была моей матерью.
— Может быть, потом, — продолжал доктор, — я отвезу вас к ней, чтобы вы смогли увидеться.
— А какой в этом смысл, если я никогда раньше не видела ее?
— Но вам, наверное, хотелось бы посмотреть на свою мать?
— Я сомневаюсь, признает ли она меня.
— У нее бывают моменты просветления. Временами ей кажется, что она опять молода и у нее есть маленький ребенок — это вы. А бывает, что она смутно догадывается о том, что с ней произошло.
Я поежилась. Я не собиралась рассказывать ему о том, какой ужас я пережила, когда входила в это заведение. Что у меня было странное предчувствие, что если я еще раз пересеку порог этого дома, то могу остаться там в качестве пленницы. Если бы я ему все это рассказала, он бы сочувственно выслушал меня, а про себя бы подумал, что я опять вообразила невесть что из-за своего переутомления — точно так же, как и в случаях с остальными странными видениями».
Я не могла быть с ним так откровенна, как с Саймоном, и это еще раз подтверждало мои чувства к нему. Я решила, что до конца не могу доверять никому — даже доктору Смиту. Ведь он был склонен во всем видеть признаки моей неуравновешенности. Но нет, неправда, что я никому не доверяла! Я доверяла Саймону.
До Рождества оставалось три дня. Слуги украшали холл веточками остролиста, а также омелой. Я слышала, как служанки пересмеивались с мужчинами, прикрепляя зеленые веточки в наиболее подходящих местах. Я увидела, как всегда степенный Уильям схватил в охапку Мери-Джейн и звонко поцеловал ее прямо под веточками с блестящими бусинками ягод. Мери-Джейн добродушно отшутилась: у всех было веселое рождественское настроение.
Потом я получила письмо. Я была в саду, когда увидела, что к дому направляется почтальон. Я уже ждала его, потому что знала, что отец не заставит долго ждать с ответом, и оказалась права.
Я узнала его почерк на конверте.
Сердце у меня бешено колотилось, я поспешила к себе, и прежде чем распечатать письмо, предусмотрительно закрыла все двери.
«Моя дорогая Кэтрин! — прочитала я. — Меня удивило и встревожило твое письмо. — Представляю себе, что ты чувствуешь, и поэтому, прежде, чем ты прочтешь все остальное, спешу заверить тебя, что Кэтрин Кордер, которая находится в Уорстуисл, не является твоей матерью, хотя это моя жена.
Разумеется, я собирался рассказать тебе правду, когда ты выходила замуж, но не решился это сделать, не посоветовавшись с моим братом, которого это касается прежде всего.
Мы с женой жили душа в душу, и после двух лет совместной жизни у нас родилась дочь — Кэтрин. Но это была не ты. Моя жена обожала девочку и ни на шаг не отпускала ее от себя. Она большую часть своего времени проводила в детской, занимаясь с ребенком. У нас, разумеется, была и няня. Она пришла к нам с хорошими рекомендациями. Она была ласковой, любила детей, и все у нее спорилось, пока она не притронется к джину.
97 
