Последние отзывы

  120  

Он мог входить в дом через тайный вход, и, если кто-то встречался ему на лестнице или в холле, у него всегда наготове было какое-нибудь вразумительное объяснение. Он, видите ли, беспокоился о здоровье сэра Мэтью… или Сары… а кроме того, и о моем здоровье тоже, и якобы зашел, чтобы убедиться, что все в порядке.

А Саймон? Надо было смотреть правде в глаза. Я думаю, что Дамарис с отвращением относилась к тому, чего добивался ее отец, — она совсем не хотела выходить замуж за Люка. И то, что я вначале приняла за любовь между нею и Люком, было просто ее желанием угодить отцу, которого она страшно боялась. А со стороны Люка это было естественным интересом к привлекательной девушке, да еще к такой красавице, как Дамарис. Разумеется, этот интерес со временем становился все сильнее. Но что касается Саймона… здесь было совсем другое дело. Я не верила, что какая-нибудь женщина может устоять перед мужским обаянием Саймона Редверза. Даже я — такая трезвомыслящая и разумная, какой я себя представляла — не могла противиться этому.

Надо постараться не думать о Саймоне. Вот Хагар — это мой друг, на нее можно положиться. Итак, я иду в Ревелз, беру из шкафа монашескую рясу и отправляюсь в Келли Гранж. Я попрошу Мери-Джейн собрать мне кое-какие вещи, и она потом сможет привезти мне их в экипаже. А мне придется идти пешком, так как никто, кроме Мери-Джейн, не должен знать, что я уезжаю.

Вот о чем я думала, входя в Ревелз.

Я позвонила в колокольчик, и Мери-Джейн пришла ко мне в комнату.

— Мери-Джейн, — сказала я. — Я немедленно отправлюсь в Келли Гранж. Собери вещи, которые мне могут понадобиться. Я потом пришлю за тобой и за вещами. Но уходить мне надо немедленно.

— Хорошо, мадам, — ответила Мери-Джейн, глядя на меня широко раскрытыми удивленными глазами.

— Кое-что произошло, — сказала я ей. — Я не могу сейчас задерживаться, чтобы объяснить тебе. Но сейчас я ухожу из дома.

Когда я ей это говорила, внизу заскрипели колеса, подъехал экипаж, и я подошла к окну.

Из экипажа вышел доктор Смит, и так как он для меня уже не был, как прежде, благожелательным доктором, я почувствовала, что меня пробирает дрожь.

— Все, мне пора идти, — сказала я. — И поскорее.

Я поспешила из комнаты, оставив там удивленную Мери-Джейн, которая все смотрела мне вслед. Быстро миновав коридор, я спустилась с лестницы… и тут услышала голос доктора. Он разговаривал с Рут.

— Она дома?

— Да, я видела, как она пришла несколько минут назад.

— Отлично. Мне повезло. Я пойду и заберу ее с собой.

— А что, если она?..

— Она ни о чем не догадается, пока я ее надежно не упрячу туда.

Сердце у меня билось неровно. Он уже пересек холл. Я проскользнула на певческую галерею, надеясь спрятаться там, пока он пройдет в мою комнату — тогда я смогу выбежать из дома и устремлюсь в Келли Гранж.

Рут была еще в холле, и я не знала, как проскочить мимо нее. Скажет ли она доктору, что я выбежала из дома? Если скажет, то как скоро он сможет нагнать меня?

Я тихо закрыла дверь галереи и сразу подумала о шкафе. Ведь если убежать отсюда тайным ходом, то они не поймают меня.

И когда я, согнувшись, чтобы меня не было видно из холла, пробиралась к шкафу, дверь галереи распахнулась и он оказался на пороге.

— А… привет, Кэтрин! — Его добрая мягкая улыбка теперь уже не могла меня обмануть.

Какую-то минуту я стояла и молчала, не в силах вымолвить ни слова. Слова застряли в моем сдавленном от волнения горле.

— Я зашел за вами; я увидел, как вы вошли сюда, когда начал подниматься по лестнице.

— Доброе утро, — сказала я, и сама удивилась тому, что мой голос звучал спокойнее, чем я могла себе представить.

Он вошел на галерею и закрыл за собой дверь. Взглянув вниз, я увидела, что там стоит Рут.

— Утро такое хорошее, — продолжал он. — Я хотел, чтобы вы съездили со мной на прогулку.

— Нет, благодарю вас. Я как раз собиралась прогуляться пешком.

— Но вы же только что вошли.

— Тем не менее я опять ухожу.

Он поднял палец, и в этом шутливом жесте мне почудилось что-то зловещее: по спине у меня пробежал холодок.

— Вы слишком много ходите пешком. Вы же знаете, я против этого.

— Но я же абсолютно здорова, — возразила я. — Джесси Данкуэйт мною довольна.

— А! Деревенская акушерка! — презрительно поморщился он. — Прокатиться вам будет только на пользу.

  120