Особенно,... 
3 
— Ты с ума сошла? Он такой сладенький.
— Было бы проще, если бы он таким не был. Меньше всего мне сейчас нужна скандальная история с принцем. — Ариэлла выдохнула, у нее засосало под ложечкой. — Конечно, он вряд ли мной заинтересуется. Хотя, как только я подумаю о том, что произойдет нечто ужасное, оно происходит.
— Хм, кое-кого тошнит на золотистые лилии. — Франческа осторожно указала на молодую женщину в платье без бретелей, которая стояла согнувшись над высокой латунной вазой с цветами.
Ариэлла подняла телефонную трубку:
— Теперь понимаешь, что я имею в виду? Мои страхи сбываются.
Длинный черный «мерседес» остановился у дома Ариэллы. Шофер в униформе, выглядящий так, словно прибыл из прошлой эпохи, позвонил в дверь. Ариэлла поспешно забралась на заднее сиденье, надеясь, что поблизости нет папарацци.
Она не спрашивала, куда они едут. Водитель молчал. Ариэлла встревожилась, когда автомобиль направился в пригород. Когда пригород сменился огромными лошадиными фермами, она наклонилась вперед и задала вопрос, какой следовало задать прежде, чем сесть в машину:
— Куда вы меня везете?
— В Саттер Уэй, мадам. Мы почти у цели.
Сглотнув, она откинулась на сиденье. Красивый особняк Саттер Уэй был построен семьей Херст во времена расцвета их богатства и влияния. Она видела картины из коллекции этой семьи в учебниках по истории искусств, пока училась в Джорджтаунском университете, но не догадывалась, кто владеет особняком сейчас.
Наконец автомобиль проехал через высокие кованые железные ворота, его шины захрустели по гравийной дороге, потом остановился напротив элегантного кирпичного дома. Когда Ариэлла вышла, каблуки ее туфель утонули в гравии. Она пригладила подол скромного и несексуального темно-синего платья, которое выбрала для этого случая.
Саймон спустился по лестнице и подошел к Ариэлле:
— Извините за долгую поездку, но я подумал, что вы захотите, чтобы нам никто не мешал.
Ариэлла приготовилась к тому, что он ее обнимет или поцелует, но Саймон ограничился крепким рукопожатием. Должно быть, она слишком много о себе вообразила, раз решила, что принц будет ее целовать.
Он выглядел еще привлекательнее в рубашке с открытым воротом и брюках цвета хаки. У него была загорелая кожа и взъерошенные волосы.
— В последнее время я стал параноиком в отношении репортеров. Я жду, что они выскочат из-за любого угла. Я не знаю, какой сенсации они от меня ждут.
«Возможно, они жаждут застукать британского принца целующимся».
Ариэлла сглотнула. Похоже, у нее разыгралось воображение. Саймону наверняка нужны только ее идеи по поводу того, как привлечь крупных финансистов, готовых пожертвовать деньги на благотворительность.
Он жестом пригласил ее войти:
— Я на собственной шкуре узнал, каково, когда фотографы повсюду следуют за тобой по пятам. Поэтому нужно заниматься теми делами, отчет о которых ты готов увидеть на страницах прессы. — Он заразительно улыбнулся.
— Значит, поэтому я боюсь даже поменять прическу?
— Не позволяйте им запугать вас. Иначе они получат над вами власть, а вы этого несомненно не хотите. Могу сказать, что вы справляетесь с ними как профи.
— У меня это в крови. — Ариэлла ответила не подумав и едва не остановилась на полпути. В последнее время она много думала о мужчине, который ее зачал. Он ежедневно общался с прессой, будучи в хорошем настроении, и никогда не выходил из себя. Странно, что они кровные родственники.
— Не сомневаюсь. Ваш отец производит очень сильное впечатление.
— Мой отец… был хорошим человеком, его звали Дейл Уинтроп. Он меня вырастил. Я до сих пор не могу привыкнуть, что все называют моим отцом президента Морроу. Если бы не пронырливые журналисты, он даже не знал бы о моем существовании.
Они вошли в залитую солнечным светом комнату, где на столе, застеленном скатертью сливочного оттенка, был накрыт изысканный и ароматный завтрак. Саймон отодвинул для Ариэллы стул, и у нее возникло странное ощущение, будто она небезразлична принцу.
— Угощайтесь. В доме никого нет. Я отослал всех слуг, поэтому не беспокойтесь, что нас подслушают.
— Фантастика! — Она потянулась за булочкой, теряясь в догадках, как себя вести.
— Итак, вам следует благодарить журналистов за то, что они раскрыли ваше происхождение. Может быть, они не настолько невыносимы. — Его глаза медового оттенка светились теплотой.
3 
