163 
— Гром и молния! — воскликнул Метон. — Бегите прочь! Он сошел с ума!
Но спастись удалось лишь самому Метону, Акко и одному из барабанщиков. Тела остальных валялись на арене, дергались в конвульсиях и обильно орошали кровью песок. Аристос достиг своей цели. Теперь между ним и Аурианой не было никаких препятствий.
Смертельно раненый оруженосец делал отчаянные попытки встать. Аристос обернулся и ленивым движением человека, привыкшего убивать мух своим стилем, вонзил клинок в грудь несчастному, который, изогнувшись всем телом, рухнул на песок и забился в агонии. Аристос опустился на свое огромное колено и тщательно вытер окровавленный меч о волосы жертвы. После этого он откинул забрало и ухмыльнулся Ауриане, от которой его отделяло пространство, усеянное трупами.
— Я приготовил его для тебя, Ауриния! — крикнул он, находясь в прекрасном расположении духа и медленно поворачивая меч, чтобы продемонстрировать чистоту лезвия.
Страх заполнил все ее тело. Его волны неистово кидались на Ауриану, грозя смыть ее и унести с собой. Она цеплялась за остатки своей решимости как за ствол мощного, прочного дуба. В ее ушах барабанным боем отдавались слова Эрато: «Держись от него подальше. Это чудовище в облике человека».
«Я не устою, — думала она. — Со мной покончено. Рамис, ты победила. Приди за мной, я не буду противиться. Или удели мне хотя бы крупицу своего непостижимого равнодушия к смерти. Я должна довести его до бешенства прямо сейчас. Это моя единственная надежда».
Она подняла забрало и заговорила чистым спокойным голосом.
— Отличная работа, Одберт! Ты расправился с семью безоружными людьми, четверо из них почти еще мальчики. Это не удивительно. Убийство невинных — твое любимое занятие. У тебя в этом давний опыт, не так ли?
Аристос злобно зарычал и взмахом руки опустил забрало. Однако Ауриана еще не была уверена в успехе. Это мог быть легкий гнев как тогда, на тренировочной арене.
— Приготовься к смерти, зачумленная ведьма! — раздался его голос. — Как тебя лучше подать на стол? Нарезать на ломти для поджарки или разделать как окорок для копчения?
Отшвырнув пинком труп, валявшийся у него под ногами, Аристос пошел вперед.
Укрывшись в проходе, Акко и Метон стали соображать, как лучше остановить поединок. Разгорелся ожесточенный спор, грозивший перейти в драку. В этот момент показался центурион преторианцев. Ни на кого не глядя, он торжественно прошествовал к окованной железом двери и с лязгом захлопнул ее. Путь на арену был отрезан.
— Пошли вон отсюда! Убирайтесь! — скомандовал центурион голосом, привыкшим к беспрекословному подчинению.
Метон и Акко с отчаянием посмотрели друг на друга. Центурион наверняка действовал по приказу, полученному с самого верха. Поединок должен был состояться. Оставалось лишь смириться с этой неизбежностью.
Метон пожал плечами.
— Значит, эта женщина умрет.
Аристос и Ауриана продолжали медленно сближаться, а тем временем тысячи зрителей вскочили на ноги. Поклонники обоих гладиаторов осыпали друг друга оскорблениями, а некоторые схватились за грудки. В воздухе над огромной чашей амфитеатра, казалось, навис дым катаклизма. Колизей походил на огромный бурлящий вулкан, готовый взорваться и исторгнуть из своих глубин лаву и огонь. Некоторым диссонансом в этом хаосе звучали голоса фанатичных поклонников Аристоса.
— Молодец! Отличное зрелище! Нет ему равных! Аристос — король!
Аристос сегодня явно был настроен порезвиться — таково было общее мнение. Ему всегда удавалось оживлять скучные представления, в которых все было известно наперед. Он вносил в них свежую струю импровизации. Ну кто, кроме него, мог так позабавить публику, убрав этих наглых оруженосцев и музыкантов, давно надоевших своей музыкой?
Однако большая часть публики была настроена в пользу Аурианы и требовала спасти ее.
— Отменить поединок! — мощно скандировала она, сотрясая небесные своды словно ударами молота.
Голос народа заставил Домициана очнуться от летаргии. Его глаза загорелись лютой ненавистью.
— Эй, ты! — зарычал он в адрес центуриона гвардейцев, что стоял по стойке «смирно» у розовых занавесок.
Повелительно кивнув головой, он сделал небрежный жест правой рукой, который означал: «Делай все необходимое, чтобы утихомирить этих смутьянов». Центурион с облегчением увидел, что Император наконец-то вернулся в свое обычное состояние, и тут же отправился выполнять приказание.
163 
