50 
Артур сверкнул глазами.
— Боже правый! Хэнк, это невероятно. Понимаешь, что это означает? Все складывается в логическую цепь. Теперь я знаю, как Лукинз добивается одобрения своих проектов. Это будет скандал года! Да еще с иллюстрациями. — Он кивнул на снимки.
— Могу я теперь надеяться на ужин? — скромно спросил Хэнк. — Очень есть хочется.
Артур вынул чековую книжку, расписался на пустом бланке и протянул его Хэнку.
— Сумму проставишь сам. Заказывай, что хочешь. И даже вдвойне. И прибавь чаевые официантке!
Схватив конверт, он выбежал на улицу, где сразу направился к ближайшему таксофону и набрал номер кабинета Стейси. Когда в трубке прозвучат ее голос, Артур не удержался от улыбки.
— Привет, это я. Как дела?
— Удивительно, но неплохо. У меня все еще есть работа.
— Мне нужно увидеться с тобой. Может, поужинаем? Только потом мне придется вернуться на студию.
Стейси замялась.
— Не могу. И вообще, мы не должны больше видеться. Мне следует сосредоточиться на работе.
— Но это важно. Я должен поговорить с тобой прямо сейчас. Даю слово, речь пойдет только о делах.
— Ну ладно.
— Сейчас возьму такси и подъеду к тебе. Спустись к входу минут через пять.
Повесив трубку, Артур остановил такси и назвал водителю адрес центрального офиса Сеймора Лукинза.
Стейси ждала его, как и договаривались. Артур вышел и призывно махнул ей рукой. Когда они устроились на заднем сиденье, он первым делом поцеловал ее.
— Весь день об этом мечтал.
Затем он велел водителю отвезти их в прибрежный ресторан. Стейси с упреком взглянула на него.
— Ведь ты обещал, что это будет деловая встреча!
— Правильно. Скорее рассказывай, что произошло. Миссис Робинсон ничего не сообщила шефу?
— Еще как сообщила, — усмехнулась Стейси. — Только Лукинз решил, что я использовала свои женские чары с целью повлиять на тебя. Так сказать, заплатила собственным телом за твое молчание.
— Лукинз сам тебе это сказал?
— Не в таких выражениях. Но суть от этого не меняется. Вдобавок он дал мне зеленый свет для дальнейших действий в том же направлении. — Стейси рассмеялась, но слегка искусственно. Затем спросила: — Так о чем ты хотел поговорить со мной?
— Потерпи немного, — сказал Артур. — Сначала я хочу поцеловать тебя. — Он провел большим пальцем по ее нижней губе. — А ты, золотце? Ты хочешь поцеловать меня?
Не дожидаясь ответа, Артур прильнул к губам Стейси и пощекотал их языком.
Она ответила на поцелуй, но довольно сдержанно. Чувствовалось, что ее одолевают какие-то мысли.
В ресторане Артур заказал для Стейси легкий ужин, а для себя бокал минеральной воды. Затем положил на стол конверт со снимками.
— Взгляни на это.
Следующие несколько минут он наблюдал, как глаза просматривающей фотографии Стейси становятся все шире от удивления.
— Где ты это взял?
— Неважно.
— И ты намерен использовать этот материал?
— Видишь ли, с Лукинзом находится Джералда Мансел, глава комиссии по городскому планированию. Рано или поздно их связь была бы раскрыта и без моего участия, так что это лишь вопрос времени. Лукинзу предъявят обвинение в даче взяток и наверняка упекут в тюрьму. Я лишь счел необходимым предупредить тебя.
— Зачем?
— Не знаю. Наверное, чтобы ты была готова. Это грязная история, золотце, и я хочу, чтобы мы выбрались из нее не замаравшись. — Артур кивнул на тарелку, которую официант поставил перед Стейси. — Ешь, иначе все остынет.
Но у той пропал аппетит. Она вновь быстро просмотрела снимки, затем произнесла, обращаясь больше к себе самой:
— Да… тут ничего не поделаешь. Не могу же я перевязать эти фото розовой ленточкой и сделать вид, что все нормально. — Вздохнув, Стейси встала. — Я должна идти. А ты… поступай, как сочтешь нужным.
Она двинулась к выходу, и Артур бросился за ней.
— Постой! Давай все обсудим.
Но Стейси покачала головой.
— Нет смысла. Мне конец.
— То есть как это?
— Я возвращаюсь в Бристоль. Побуду здесь еще несколько дней, чтобы прийти в себя, а потом соберу сумки и улечу домой. Пусть наша фирма присыпает кого-нибудь другого подчищать здесь грязь.
— Нет! Ты не можешь так поступить! — взволнованно воскликнул Артур.
Действительно, это было непохоже на Стейси. И все-таки она выглядела настолько опустошенной, словно компрометирующие Лукинза снимки высосали из нее всю волю к борьбе.
50 
