84 
Мальчики робко шагнули вперед. Оба они вдруг стали такими серьезными, что Саманте очень захотелось обнять каждого из них.
Даже слуги, забросив все свои дела, наблюдали за разворачивавшейся на их глазах драмой. Некоторые горничные вытирали слезы уголками своих белоснежных фартуков.
Мэтью протянул Йелю руку. Точно так же он приветствовал своего отца всего несколько минут назад. Йель взял его руку и, еле сдерживая улыбку, склонил голову в знак приветствия.
– Рад познакомиться с вами, сэр, – сказал Мэтью.
– И я рад, милорд маркиз, – ответил Йель. – Точнее, очень рад.
Теперь настала очередь Джона. Он тоже, как и его брат, подал Йелю руку.
– Мы очень рады, что вы не умерли, – сказал он с детской непосредственностью, и Йель громко расхохотался.
– Я тоже очень рад, – откровенно признался он. – Однако у нас с Вейландом есть еще один сюрприз.
– Второго такого сюрприза я просто не переживу, – сказала Марион. Она все еще плакала, вытирая слезы руками.
– Этот сюрприз будет приятным, – пообещал Йель и подтолкнул вперед Саманту. – Мисс Нортрап стала моей женой.
– Ты женился? – вырвалось у Марион, и она густо покраснела, устыдившись своей несдержанности. – Прошу прощения за такую бестактность, мисс Нортрап…
– Саманта, – поправил ее Вейланд.
– Да, Саманта, – радостно улыбнувшись, сказала его жена. – Я не ожидала снова увидеть Йеля, но еще большим чудом для меня является то, что он женился. Это же настоящее счастье, – сказала она и, обняв Саманту, прошептала: – Добро пожаловать в нашу семью.
Семья.
Какое замечательное слово, подумала Саманта, и ее глаза наполнились слезами. Словно прочитав ее мысли, Вейланд пристально посмотрел на нее. Их взгляды встретились, и… она поняла, что для него сейчас поставлено на карту.
Он не хочет, чтобы Йель снова уехал.
И еще он хочет, чтобы она уговорила его остаться.
– Пойдемте же, – сказала Марион, взяв Саманту под руку. – Я приготовила для вас сандвичи и вино. Когда Вейланд возвращается домой после очередной своей поездки, он всегда голоден как волк. Я права, дорогой?
– Сначала я хотел бы отвести наверх мальчиков и зайти в детскую к Чарли, – сказал ее муж. – Я присоединюсь к вам позже.
– Только не разбуди ребенка, – строго предупредила его жена.
– Ни в коем случае, – пообещал ей он, поднимаясь по лестнице вместе со своими сыновьями. – А теперь скажите мне, кто хочет прокатиться верхом?
– Я хочу! – сразу закричал Джон.
– Я уже взрослый, а эта игра для маленьких детей, – пренебрежительно фыркнул Мэтью.
– Смотри, а то потом будешь жалеть, – ответил его отец и наклонился, чтобы Джон, стоявший на ступеньку выше, смог запрыгнуть ему на спину. Он посмотрел на Мэтью. – Побежишь с нами наперегонки? Спорим, что мы с Джоном первыми доскачем до детской?
Похоже, Мэтью все-таки был еще недостаточно взрослым для таких скачек. Не сказав ни слова, он пулей помчался вверх по лестнице, а Джон с Вейландом бросились за ним.
Йель смотрел на них, удивленно вскинув брови.
– Неужели человек, изображающий лошадь, – это мой родной брат Вейланд?
Марион весело засмеялась в ответ.
– Он просто безумно любит своих сыновей и заходит к ним каждый день просто для того, чтобы поиграть. Я ему постоянно говорю о том, что старшему уже пора отправлять в Итон, однако Вейланд настоял на том, чтобы Мэтью остался дома еще на год.
– Наш отец имел на этот счет совершенно противоположное мнение.
Марион кивнула в ответ.
– Мы с Вейландом хотим, чтобы наши дети получили больше любви и заботы, чем мы в свое время получили от своих родителей. Конечно, многие из наших друзей считают, что мы слишком много времени уделяем своим мальчишкам. Но ведь они так быстро растут! Когда они покинут родной дом, я буду очень скучать по ним.
Потом она повернулась к экономке и отдала распоряжения насчет того, какие комнаты следует приготовить для гостей.
– Саманта, вы привезли с собой горничную? – спросила Марион.
– Нет, не привезла, – ответил за нее Йель. – И у меня нет камердинера.
– Ничего страшного, – ответила Марион. – Миссис Митчел предоставит в ваше распоряжение кого-нибудь из наших слуг, – сказала она и провела их из прихожей в богато обставленную гостиную.
Эта комната оказалась еще более роскошной, чем фойе. На стенах висели фамильные портреты в обрамлении драпировок из зеленого генуэзского бархата. На потолке они увидели фреску, на которой были изображены полуодетые юные девы, раскачивающиеся на качелях, и прекрасные мужчины, стоящие перед ними на коленях.
84 
