122 
Окно их спальни с закрытыми ставнями выходило как раз на аллею, по которой прогуливался Йель. Он слышал тяжелое дыхание Саманты и ее тихие стоны. Повитуха-тамилка[2] что-то тихо бормотала, успокаивая ее.
Йель хотел послать в Тринкомали за доктором-англичанином, однако шел такой сильный дождь, что доехать туда было практически невозможно, им пришлось пригласить местную повитуху. Йель очень волновался. Ему хотелось, чтобы в такую минуту рядом с Самантой был опытный врач, а не эта неграмотная женщина. Однако Саманта заверила его в том, что все будет хорошо. И он ей поверил. Саманта редко ошибалась.
С тех пор как они начали новую жизнь на острове, прошло полтора года. За это время Йель не успел до конца восстановить свое состояние и вернуть своей компании былое величие. Но здесь, на Цейлоне, его считали богатым человеком. Деньги для него не имели никакого значения, ведь у него была Саманта.
Несмотря на все его опасения, она по-настоящему расцвела в этом диком тропическом раю. В его Саманте, дочери сельского викария, жизненное пространство которой было ограничено только деревушкой под названием Спраул, проснулась невероятная жажда познания. Она посещала индийские брачные церемонии, забиралась на пик Адамса, ездила посмотреть на огромную впадину в форме гигантской ступни (индусы верили в то, что это отпечаток ноги Будды) и ходила на экскурсию в священный город Анурадхапура.
Однако самым приятным воспоминанием для Йеля была их поездка к водопадам, которые были расположены в самом сердце джунглей. Они ночевали под открытым небом, любуясь звездами. При свете полной луны они купались в холодных глубинах озера и стояли под мощной струей водопада.
Именно той ночью и был зачат их ребенок. Они оба это знали, ведь им еще никогда не было так хорошо вдвоем, как той волшебной ночью.
Если бы он знал, что Саманта будет так страдать, то он вообще бы никогда не прикоснулся к ней. Он, наверное, уже не меньше ста раз прошел эту дорожку из конца в конец, а она все никак не могла разродиться.
Когда он проходил мимо окна их спальни, Саманта позвала его, громко выкрикнув его имя.
К черту это тупое ожидание!
Влетев в дом, Йель побежал в спальню. Резко открыв дверь, он ворвался в комнату, даже не спросив разрешения.
По бледному лицу Саманты ручьями струился пот. Ему показалось, что она теряет сознание, и он не на шутку испугался. Она снова закричала, согнув колени. Двое служанок удерживали ее в сидячем положении.
– Что это? Чем я могу помочь? – воскликнул Йель, подбежав к жене.
– Тут уже ничего не сделаешь. Вот так это все обычно и происходит, – ответила ему повитуха на тамильском наречии. – Ваша хозяйка хорошо держится.
Однако у Йеля на этот счет было совершенно противоположное мнение.
– Йель, – тихим голосом позвала его Саманта. Он еще никогда не слышал, чтобы она так тихо говорила.
Став на колени перед кроватью, он взял ее за руку.
– Что, любимая?
– Просто подержи меня за руку, – прошептала она. – Просто побудь со мной.
Йель испугался. Обняв Саманту, он прижал ее к себе.
– Отдай свою боль мне. Давай я буду страдать вместо тебя.
Саманта слабо улыбнулась.
– Если бы я могла это сделать, то давно бы уже позвала тебя, – сказала она. У нее даже хватило сил посмеяться над своей шуткой.
Какая, однако, его жена сильная! Как он сможет жить, если потеряет ее?
Повитуха приказала Саманте тужиться. Йель тихо повторил ей на ухо слова повитухи.
– Я так устала, – сказала Сэм.
– Я знаю, любимая, но нужно еще немного постараться. Все скоро закончится. Вот увидишь, – произнес он бодрым голосом, стараясь ничем не выказать своего страха.
– Да… все… будет… хорошо, – пробормотала Саманта, собираясь с духом.
– Саманта, собери всю свою силу, – сказал Йель, – и тужься.
Она посмотрела на него так, словно хотела ему сказать, что у нее уже не осталось никаких сил. Однако потом ее тело напряглось, и она вся сжалась, одновременно задержав дыхание.
– Он выходит! Выходит! – закричала повитуха.
– Ребенок выходит, – перевел Йель жене слова повитухи. Саманта училась говорить по-тамильски, однако этот язык для нее был слишком трудным.
– Еще один раз и все? – спросила Саманта, тихо засмеявшись.
И в этот момент повитуха скомандовала:
– Еще раз тужься!
Саманта не сводила глаз со своего мужа. Собрав все свои силы, она еще раз напряглась.
Повитуха громко вскрикнула.
122 
