Особенно,... 
31 
— Извини, но мне впервые в жизни так сильно хочется спать.
— А что ты делал ночью?
— Размышлял… от бессонницы… о разных вещах.
— Ну, тогда поразмышляй и сейчас. Только не засыпай! Ведь, свадьба моей подруги.
— Но не моей, — возразил я.
Она вернула на тарелку хлеб и молча уставилась на меня. Я смирился и принялся за гратин из устриц, напоминавших по вкусу доисторических животных. Поедая устриц, я превратился в великолепного птеродактиля, в мгновенье ока перемахнул через первобытный лес и окинул пронзительным взором пустынную поверхность земли.
Там, по виду средних лет учительница фортепьяно делилась своими воспоминаниями о детских годах невесты: "Она была самой настоящей «почемучкой» и заваливала вопросами, пока не надоест. В остальном же ничем не отличалась от своих сверстников". А в конце как никто другой душевно сыграла на пианино. "Хм-м", — подумал я.
— Ты, наверное, думаешь, что эта женщина — скучная? — спросила она. — На самом деле — прекрасный человек!
— Хм-м.
Остановив занесённую ко рту ложку, она впилась взглядом в моё лицо.
— Правда-правда! Может, ты не поверишь…
— Верю, — ответил я. — Вот высплюсь, проснусь — тогда смогу верить ещё сильней.
— Она и в правду чуточку банальна, но банальность — не такой уж и порок.
— Точно — не порок, — кивнул я головой.
— Не думаешь, это лучше, чем, как ты, искоса смотреть на мир?
— Ничего и не искоса! — запротестовал я. — Просто меня полусонного потащили для ровного числа на свадьбу совсем незнакомой девчонки. Только потому, что она, якобы, подруга моей подруги. Я вообще ненавижу свадьбы. Сидят сто человек и едят паршивые устрицы!..
Она, не проронив ни слова, аккуратно опустила ложку в тарелку и вытерла рот краем белой салфетки. Кто-то запел. Несколько раз сверкнула вспышка.
— А тут ещё эта дрёма, — добавил я. Ощущение, будто меня бросили одного в незнакомом городе и без чемодана. Я сидел, скрестив руки, когда принесли стэйк, над которым, как и следовало ожидать, распласталось газообразное тело. "Представь, что здесь белая простыня", — заговорило оно. — "Шикарная белая простыня — только из стирки. Ну как? Ныряй в неё! Сначала покажется зябко, но это сразу пройдёт. Там пахнет солнцем!"
…Её маленькая ручка коснулась моей кисти. Едва заметно запахло духами. Тонкие прямые волосы скользнули по моей щеке… Я открыл глаза, как будто от толчка.
— Уже скоро конец. Потерпи. Прошу тебя! — сказала мне на ухо подруга. Белое шёлковое платье отчётливо выделяло форму её груди.
Я взял в руки нож и вилку и медленно порезал мясо Т-образными линиями. За столами веселились гости. К их громким беседам подмешивалось клацанье вилок о тарелки. Стоял шум прямо как в метро в час пик.
— Если честно, я засыпаю на всех без разбора свадьбах, — признался я. — Причём всегда. Будто так нужно.
— Да ну!
— Я не вру. Ну, правда. Не знаю почему, но ещё не было ни одной свадьбы, где я бы не заснул.
Она, отчаявшись, хлебнула из бокала вино и закусила жареным картофелем.
— Может, комплекс какой?
— Даже не знаю.
— Точно — комплекс!
— А ещё я постоянно вижу во сне, как хожу с белым медведем по битым оконным стёклам, — пошутил я. — Но на самом деле виноват пингвин. Это он насильно кормит нас с медведем конскими бобами. Такими большими зелёными конскими бобами…
— Замолчи, — как отрезала она, и я замолчал.
— Но засыпаю я на свадьбах на самом деле. Один раз опрокинул бутылку пива, другой раз трижды ронял на пол вилки и ножи.
— Беда мне с тобой, — сказала она, аккуратно отрезая от мяса жир. — Но ты же сам хочешь жениться?!
— Поэтому и засыпаю на свадьбах других людей.
— Это — месть!
— Хочешь сказать, мне воздаётся за скрытое упование?
— Ага!
— Тогда как быть с теми, кто постоянно засыпает в метро? Упование шахтёрами?
Она не обратила внимание на эту фразу. Мне вскоре надоело возиться со стэйком. Я достал из кармана сигарету и закурил.
— Одним словом…
— Ты хочешь навсегда остаться ребёнком! — перебила она.
Мы молча съели смородиновый щербет и принялись за горячий "эспрессо".
— Всё ещё хочешь спать?
— Немного.
— Будешь мой кофе?
— Давай.
Я выпил вторую чашку кофе, выкурил вторую сигарету и в тридцать шестой раз зевнул. А когда поднял голову, газообразное тело уже куда-то улетучилось.
31 
