144 
– Он пишет.
– Кому пишет?
– Женщине. Женщине, которую он называет «Повелительница».
– Вы знаете, кто эта женщина?
– Это совсем нетрудно. Она полностью занимает его мысли. Это королева.
– Что он ей пишет?
– Сейчас ничего. Он недоволен тем, что он уже написал. Он смял письмо. Он бросает его. Он берет письмо, которое лежит на столе. Он его перечитывает. Очень красивое письмо. Я вижу лист с золотой полосой, с цветком лилии в углу.
– Вы можете прочитать это письмо вместе с ним?
Лоб ясновидицы сморщился от усилий. Жиль вытер градом катившийся со лба пот.
– «Судя по тому, что я слышала от необыкновенного человека, о котором ты мне говорил, я могу его рассматривать лишь как шарлатана. Может, с моей стороны это и неверно, и я по опыту знаю, что нельзя судить людей по чужому мнению, но у меня много оснований, чтобы не уступить тебе в твоих настаиваниях. Я вовсе не суеверна, и меня довольно трудно переубедить, но поскольку такие люди делают то, что заставляет вас удивляться и заставляет поверить во все, о чем они говорят, то я вовсе не хочу подвергаться подобным испытаниям. Впрочем, было бы очень затруднительно принять его так таинственно, как я этого бы хотела. Ты знаешь о тех предосторожностях, которые я принимаю в данный момент.
Графиня меня очень рассмешила, рассказывая последнюю сцену. Это какое-то чудо. Я очень хочу видеть этого копта. Однако если верить графине, то необходимо быть совсем невинным, чтобы увидеть мистификации этого великого человека. Однако, принимая во внимание обстоятельства, а я думаю, они касаются как тебя, так и графини и этих двух невинных, он вас всех считает за обманутых глупышей. Не сердись за мою откровенность, я сама осуждаю себя за нее.
Министр меня почти не покидает. Пока не знаю почему, однако скоро узнаю. Я не нуждаюсь в египетском жреце вроде твоего Калиостро, знающего прошлое и предсказывающего будущее. Он не обладает талисманом, заставляющим драгоценности говорить; я спокойна и не сомневаюсь в молчании моих.
Прости мои безумства: мне так редко доводится развлечься, что тебе, без сомнения, будет приятно порадовать меня хоть ненадолго.»
Жюдит замолчала. Рука Калиостро легла на ее плечо.
– Очень хорошо. Отдохните немного, и мы продолжим.
Колени девушки подогнулись, она опустилась на пятки и, казалось, задремала. Калиостро повернулся к испуганному Жилю.
– Ну, что скажете?
– Это ужасно!
– Нисколько! Просто гипнотический сон выявляет из глубин человеческого мозга неподозреваемые возможности, но только при условии его совершеннейшей чистоты. Жюдит – ясновидящая в самой высокой ее форме. Я это заметил, когда вырвал ее из лап безумия. Но этот дар, эта божественная искра способна жить лишь в теле ребенка или девственницы. Вот почему я пытаюсь оградить ее от любви, а от вашей в особенности, поскольку она вас любит. Хотите узнать еще кое-что?
Жиль еще не осознал всего произошедшего, но его интерес к этому пробудился. Он почти забыл о своей любви, поскольку слова девушки открыли перед ним странные и ужасающие вещи.
– Да! Это немыслимое письмо. Не может быть, чтобы оно было написано королевой.
– А это мы сейчас увидим. Продолжим, моя голубка. Вы отдохнули.
Девушка грациозно выпрямилась. Лучистый взгляд снова вперился в хрусталь.
– Возвратимся к письму, которое вы только что прочитали. Изучите его, посмотрите почерк.
– Я вижу его.
– Вы можете сказать, кто его написал? Это королева?
– Нет.
– Какая-то женщина?
– Его принесла женщина. Но писала его не она.
– Стало быть, это мужчина?
– Да.
– Вы можете видеть человека, написавшего это письмо?
Жюдит снова наморщила лоб.
– Я не знаю. Я его не вижу.
– А вы видите женщину, которая принесла это письмо?
– Да.
– Поищите вокруг нее.
После некоторого молчания последовал возглас облегчения: , – Ах! Я его вижу. Это очень бледный молодой человек. У него рыжие волосы. Он одет, как англичанин, очень элегантный.
– Рето де Виллетт, – угадал Жиль. – Снова он, но при чем он в этой истории?
Калиостро пожал плечами.
– Он любовник и злой гений графини. Графини, которая вас ненавидит, потому что вы донесли на нее королеве. Она и меня также ненавидит.
Это она наняла бандитов, от которых вы меня защитили.
– А почему? Я полагал, что вы друзья.
– Мы были одно время товарищами в высшем смысле слова. Но она очень скоро стала бояться меня и решила меня устранить. Теперь же мы поддерживаем отличные отношения, но это всего лишь фасад. Мы вместе ужинаем, мы обожаем друг друга. Успех, который я имею в Париже, впечатляет ее, мое состояние тоже, она пытается соблазнить меня. Ее притягивает все блестящее: золото, бриллианты, драгоценности.
144 
