814 
Хельги приоткрыл один глаз, спросил мрачно:
– А если самоубийство здесь в расчет не берется? Вдруг самоубийца умрет понастоящему?
– И то верно! – испугался Орвуд. – Нет уж, рисковать не будем! Надо просто позволить себя убить. Или, на худой конец, прикончить друг друга.
На том и порешили.
Следующее испытание не заставило себя долго ждать. Но, боги великие, каким же простеньким, незатейливым показалось оно после огненного шара и зловредной старухи! Ночью, из темноты напали семеро с мечами – по одному на нос. Что за твари, было не разобрать – лица и тела скрывали черные одежды. Судя по чешуйчатым кистям рук, какаято нежить. Однако простая сталь брала их наилучшим образом. Убитые падали, обливаясь темной кровью, и таяли в воздухе, как призраки.
Сражались нападавшие так себе, на уровне простого мечника дворцовой стражи. К тому же действовали разобщенно, словно не замечая друг друга. Каждый выбрал себе противника и нападал только на него одного, помочь товарищам не пытался.
Очень скоро все было кончено. Хельги даже не пришлось вставать – о его персональном противнике позаботились любящая сестра по оружию и добрый друг Рагнар. Проткнули мечами одновременно с двух сторон.
– Молодцы! – похвалил демонубийца, кутаясь в просохшее одеяло Орвуда. Его знобило. – Люблю симметрию, она суть основа гармонии мира! – Сказал так, отполз подальше, чтобы не затоптали, и заснул сном праведника, предоставив друзьям разбираться с врагами, а также гадать, к чему было его последнее философское изречение.
– Ты бы хоть конца боя дождался! Мало ли что! – поутру корил демона Орвуд, хотя втайне восхищался его выдержкой и самообладанием.
– А что, собственно? – пожал плечами тот. – Случись что плохое, прикончить меня вы могли бы и спящего. Так даже приятнее… Между прочим, я тут знаете что подумал? Раз я возвращаюсь в начало вместе со всеми, значит, не такой уж я и бессмертный? Как вам кажется? – В голосе его звучала надежда.
– Трудно судить, – ответил гном. – Мы же не знаем, как тут все устроено. Возможно, главное – проигрыш, а не факт кончины.
– И то верно! – от души согласилась помрачневшая было Меридит.
А Эдуарду вдруг пришла в голову мысль, показавшаяся ему совершенно замечательной. Просто удивительно, почему они не додумались раньше!
– Слуушайте! А зачем нам надо обязательно идти вперед, преодолевать дурацкие препятствия?! Почему бы просто не повернуть назад – вдруг получится?
Он обвел друзей торжествующим взглядом, ожидая шумного одобрения. Но Рагнар вместо этого изменился в лице:
– Ты что?! Забыл, зачем мы здесь?! Невесту мою ищем!
– Ой! Прости! – смутился принц. Он и вправду забыл в пылу последних событий. – Думаешь, они с похитителем тоже блуждают кругами? Вот бедняжка! – На самом деле Эдуарду было глубоко плевать и на похитителя, и на саму невесту, но должен же он был выразить сочувствие Рагнару, особенно после своего досадного промаха!
Рыцарь на вопрос ответить не смог – не задумывался. Он и сам, если честно, вспомнил про невесту впервые за последние несколько дней; для него, как и для остальных спутников, преодоление каверз тропы незаметно превратилось в самоцель. За него ответила Энка:
– Необязательно. Возможно, похититель умеет обращаться со здешней магией, либо сам ей принадлежит. Иначе, зачем бы он сюда полез?
– Если он вообще сюда лез! – странно усмехнулся Хельги, но развивать мысль не стал.
Лес кончился часа через два пути, к великому неудовольствию хозяйственного гнома: не успели накопить достаточно хвороста для костра. Тропа вышла на унылую каменистую равнину. Стало заметно холоднее. Небо заволокло тучами, принялся накрапывать дождь, мелкий, как пыль, поосеннему затяжной. К обеду он понемногу прекратился, в воздухе повис туман, не слишком густой, но сырой и промозглый. Орвуд завел старую песню о ревматизме.
Растительность становилась все более скудной и блеклой. Хельги шел, внимательно глядя по сторонам, и выражение лица его становилось все более озабоченным. Наконец он замер на месте и воскликнул почти испуганно:
– Ничего себе!
– Ты о чем? – встревожилась сестра по оружию.
– Да вот, смотри сама! – Он сорвал и подал ей какоето растеньице.
– Смотрю. И что? – Меридит решительно ничего не понимала.
814 
