808 
– Да уж найдутся кто! – с умыслом, без оного ли, но синий уклонился от прямого ответа. – Почто, скажут, отпустил без выкупа?
– О! – оживился гном. – Это уже разговор! Какой тебе нужен выкуп? – Не то чтобы его обрадовала перспектива раскошелиться, просто наметился наконец хоть какойто выход из дурацкого положения.
Синий важно надулся, задрал нос. Даже удивительно, как можно было сохранять такой напыщенный вид, вися на чужой бороде.
– Вы что, вовсе из диких краев пришли? Обычаи вам не ведомы? Известно, какой выкуп бывает: «Отдашь то, чего дома не знаешь!»
Почтенный Канторлонг еще больше воспрянул духом: речь шла не о золоте! И с обычаем он, разумеется, был знаком. Распространенный беллетристический сюжет: странствующий король, герцог либо важный сановник попадает в плен к водяной твари и выкупает свою жизнь. Возвращается домой, а там – жена с новорожденным младенцем на руках! Именно так начинается едва ли не каждый пятый дамский роман…
Гном напряг память, припоминая, когда в последний раз имел отношения с женщиной. Получалось, года четыре тому назад, не позднее. И за этот срок никто не потребовал от него признания отцовства. Значит, опасность его собственному потомству не грозит ввиду отсутствия означенного потомства. Опять же, что он должен считать домом? Однокамерную пещеру в ДаанАзаре? Ее уже давно передали другому владельцу – муниципалитет не допустит, чтобы жилое помещение пустовало годами. Может, апартаменты с золотой ванной в оттонском королевском замке? Или их общую съемную квартиру в Уэллендорфе? В любом случае, если там, волею судеб, вдруг заведутся чужие младенцы (своим взяться просто неоткуда), будет совсем не худо от них избавиться…
Нет, Орвуд вовсе не был жестокосердным негодяем, и зла гипотетическим новорожденным не желал. Он даже счел своим долгом уточнить, как именно синий собирается распорядиться полученным выкупом? Уж не сожрать ли?
– Фуу! – скривился тот. – Ну, точно, дикий! Откуда берется такое невежество в наш просвещенный век?! Сказал же, в услужение пленник поступает! Что не ясно?
Все ясно, удовлетворенно кивнул гном. Он был очень доволен. Едва ли не благодетелем себя почувствовал. А как же! В наше нелегкое время молодому существу не такто просто найти хорошую работу. А благодаря сделке ему с самого рождения будет гарантировано место. И ведь если верить тем же романам, откупные дети, как правило, очень неплохо устраиваются в жизни…
– По рукам! – сказал гном, не оставив друзьям времени для дискуссии.
Конечно, она состоялась, но уже задним числом. Ильза с Рагнаром сокрушались о горькой участи неизвестного малютки и бранили Орвуда на чем свет стоит. Меридит была более сдержанна, но в целом разделяла их позицию. Хельги с его ужасными фьордингскоспригганскими замашками стал на сторону гнома. Бессовестная Энка развлекалась, подначивая тех и других. Эдуард хранил нейтралитет, потому что в душе сочувствовал откупному младенцу, но из принципа не желал выступать против бывшего наставника. Спор длился часа три, то затихая, то разгораясь вновь. Но резкие слова только воздух впустую сотрясали – чтолибо изменить было уже невозможно. Сделка состоялась.
Обстановка на тропе до самого вечера не менялась. Прежним оставался ландшафт: дубравы и буковые рощи чередовались с зарослями кустарника. Новые экзотические существа навстречу не попадались. Водой запаслись в следующем придорожном ключе, совершенно необитаемом. Хворосту за день накопили целую вязанку – живи да радуйся.
Но радости не было. Вместо нее появилось неприятное ощущение постороннего взгляда, неотступно следящего за каждым их шагом. Друзья долго не признавались в нем друг другу, опасаясь насмешек и обвинений в паранойе. А чувство меж тем крепло. Наконец Меридит, как самая ответственная, решила, что дальше молчать небезопасно. Она была очень удивлена, обнаружив, что Энка, вместо обычных издевок, кивает и поддакивает.
Дальше двигались вперед со всеми предосторожностями, будто в рейде по вражеской территории, и были готовы в любую секунду отразить нападение врага. Но пришла беда, какой не ждали, и никакое оружие не могло от нее уберечь. Красный огненный шар шага три в поперечнике катился по тропе им навстречу. Воздух над ним дрожал от страшного жара, по бокам валил черный дым – это горели придорожные деревья и кустарник. Сам шар был таким ярким, что на него было больно смотреть. Казалось, само предзакатное солнце свалилось с небес на землю.
808 
