Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
43 
— Тебе нельзя поручить ни одно дело, — со вздохом произнес Хейке.
— Мы привезли с собой Тулу, — сказала Винга. — Не хочешь ли ты подняться к ней и поздороваться? Она в комнате для гостей.
— Тула? — с радостным удивлением сказал Эскиль. — Эта маленькая булочка! Хотелось бы мне ее увидеть!
Булочка? Тула бросила торопливый, оскорбленный взгляд в зеркало. Видел бы он…
Эскиль ворвался в комнату, даже не постучав. И в изумлении остановился.
Боже мой, каким высоким он стал! Эдакий мускулистый тигр!
— Ничего не понимаю, — сказал он. — Это ты, Тула?
Она наслаждалась его растерянностью.
— Да, я. Добрый день, Эскиль!
Он пристально смотрел на нее.
— Но ты была такой красивой…
Эти слова не очень понравились Туле.
— Да, была. Если это считать комплиментом…
— Нет, мне кажется… я что-то тебя не узнаю… Что ты сделала со своими золотистыми волосами? И где твоя полнота? Где твой восторженный смех, похожий на весенний гомон ворон? Где твои пухлые ручки? Где твои коротенькие ножки, стучащие, как барабанные палочки, когда ты удирала от взрослых, напроказничав перед этим? Ты теперь… дама, — сказал он неодобрительно. — С ужимками и самомнением! С нарочито доверчивым взглядом.
Неужели он действительно так о ней думает? Может быть, теперь самое время задуматься над своей внешностью? Ведь и Хейке говорил нечто подобное. А что, если Томас тоже… Нет, эта мысль была для нее невыносима.
С чистосердечным Томасом она хотела быть честной. По крайней мере, по возможности честной.
Мысль о том, что Хейке раскрыл ее тайну, не выходила у нее из головы, что бы она ни говорила, что бы ни делала. Эта мысль точила и грызла ее, вызывала в ней чувство глубокого унижения.
Эскиль бесцеремонно плюхнулся на ее постель и пару раз подпрыгнул на мягком матрасе.
— Но щечки у тебя по-прежнему румяные!
— Я вижу, комплименты из тебя так и сыплются!
— Разве плохо иметь румяные щечки? — невинно спросил он.
— Возможно, хорошо, когда тебе пять лет. А в шестнадцать лет хочется быть бледным и представительным.
Эскиль расхохотался своим дразнящим смехом.
Для мужского представителя Людей Льда он имел довольно необычные цвета: медно-рыжие волосы, зеленовато-карие глаза и усыпанная веснушками кожа. Нос у него был коротким и прямым, рот — улыбчивым, зубы крупными и белыми. Он был высок и длинноног. Можно сказать, у него был какой-то особый шарм.
— Может быть, хватит говорить обо мне? — сказала Тула. — Как ты жил все это время?
— Я делал то, что не должен был делать, согласно мнению моих родителей. Но путь мой уже предначертан: мне предстоит в будущем стать хозяином трех имений. Ничего не поделаешь.
— Похоже, тебя это не слишком радует.
— Вовсе нет. Но сначала мне хотелось немного пожить.Должен тебе сказать, Тула, что не так-то легко отстаивать свои права, имея таких почтенных и ни на кого не похожих родителей.
— Я слышала, ты делаешь успехи. Он просиял.
— Ты слышала об этом? Слышала о том, как я обыграл в карты трех преданных королю людей? Без всякого мошенничества я вытянул у них почти пятьдесят риксдалеров.
— Сколько? В своем ли ты уме? — с почтением произнесла Тула. — Что сказали на это твои родители?
— Они еще не знают об этом, и, я думаю, что не стану им об этом рассказывать. А высокопоставленные господа не станут признаваться в своем проигрыше.
— Если никто не знает об этом, то как, по-твоему, я могла об этом услышать?
— Да, ты права, ты не так глупа, как хочешь казаться.
— Я умею скрывать свои таланты. И что же ты сделал с этими деньгами?
— Они по-прежнему у меня. Я хочу использовать их для поездки.
— Поездки?
Взгляд Эскиля стал мечтательным.
— Как я уже сказал, мне хочется посмотреть мир, прежде чем прочно осесть тут. Мне хотелось бы посетить одно место в Норвегии.
— Долину Людей Льда? — тут же спросила Тула.
— Нет, нет, что мнетам делать? Я предпочитаю быть осторожным. Нет, нет, я хочу поехать в другое место — оно называется Эльдафиорд. Это необычайно мрачное и таинственное место, безлюдное и глухое. Я хочу доказать, что я тоже из рода Людей Льда.
— Да, но ты и так из рода Людей Льда. По линии обоих родителей.
43 
