109 
Салли стиснул зубы. Он понимал важность публичного наказания всех — и Висенте, и губернатора, и, вероятно, такого же богопротивного, как и пастор Джерри, епископа. Но он понимал и другое. Подойти к этой троице ближе чем на сотню футов ему точно не позволят!
И только тогда он вспомнил, что в тайнике неподалеку от автозаправки итальянца Паоло так и лежит зарытый в песок, некогда забытый шлюхой Нэнси Дженкинс в кабинете мэра пистолет. Это был шанс.
Салли торжествующе усмехнулся и одним рывком сорвал огромное, превосходно отпечатанное объявление о панихиде в честь пастора Джерри. Теперь он, словно Иона — посланец и пророк божий, — собирался прямо указать этому городу на его место в глазах всевышнего.
***
Рано утром, за шесть часов до начала официальной церемонии погребения принявшего мученическую смерть пастора Джерри, на стол Мак-Артуру положили небольшой, определенно выдранный из школьной тетради листок, исписанный мелким бисерным почерком.
— Что это? — нахмурился начальник полиции.
— По всему городу расклеено, сэр, — вытянулся в струнку лейтенант Шеридан.
Мак-Артур недовольно вздохнул и поднес листок поближе к глазам.
— Грехопадение Израиля… наш избранный господом народ… империя зла… — он хмыкнул и поднял на Шеридана недоумевающий взгляд. — Что за чушь?
— По-моему, это угроза, сэр, — заявил Шеридан. — Вы дальше читайте… там, в конце.
Мак-Артур недовольно крякнул и уставился в самый конец текста.
«Величием славы Твоей Ты низложил восставших против Тебя, — шевеля губами, прочитал он, — Ты послал гнев Твой, и он попалил их, как солому».
— Господи, Шеридан, что за чушь вы мне принесли? Кто это написал?
Лейтенант как-то странно посмотрел в сторону и неопределенно кивнул.
— Я… без вашего приказа… экспертам такую же отдал.
Мак-Артур прищурился. Он строго-настрого запретил офицерам хоть как-то отступать от его распоряжений.
— Они говорят, — сказал Шеридан, — отпечатки те же, что были на машине Марвина Гесселя и в кабинете покойного мистера Тревиса.
Мак-Артур побледнел.
В принципе, он предполагал, что сидящая фактически под домашним арестом Нэнси Дженкинс, дабы избавить себя от подозрений, как-то свяжется со своим дружком… но чтобы так быстро?
— А отпечатков самой миссис Дженкинс здесь, естественно, нет… — задумчиво проговорил он, — хотя семья у нее религиозная, и идея этого, скажем так, послания, в принципе, могла принадлежать ей.
Он поднял глаза на лейтенанта.
— Что молчишь, Шеридан? Могла идея послания принадлежать ей?
— Я не знаю, сэр, — хмуро буркнул в сторону тот.
— Еще бы ты знал… — усмехнулся Мак-Артур. — Вы здесь с этой стервой все заодно.
— Просто я думаю, нам надо искать мужчину, а не вешать все на Нэнси, — внезапно отважился посмотреть начальству в глаза Шеридан.
— А Дженкинс, по-твоему, невиновна, — усмехнулся Мак-Артур.
— Нет, сэр! — вытянулся в струнку Шеридан. Мак-Артур бросил листок на стол и задумался.
Он был абсолютно уверен, что эта парочка работает в тандеме, — об этом говорили все собранные Бергманом факты, но как это доказать?
— Знаешь что, Шеридан, — вдруг улыбнулся он. — А давай-ка мы проверим, кто есть кто.
Лейтенант непонимающе вытянул шею.
— В общем, так, — сразу сосредоточился Мак-Артур. — Ребят из ее дома убрать; передвижению по городу не препятствовать.
Шеридан оторопел, и Мак-Артур весело ему подмигнул.
— А к вечеру посмотрим, что из этого выйдет.
***
Когда Нэнси объявили, что все ограничения с нее сняты, она даже поначалу не поверила, а в обед к ней заехала Роуз Лестер.
— Слушай меня, Нэнси, в город не ходи.
— Почему? — искренне удивилась она. — Сегодня же как раз похороны пастора Джерри!
— Именно поэтому, — мрачно вздохнула Роуз. — Мак-Артур чего-то ждет, и, знаешь, если ты на чем-то засыплешься, они с тебя уже не слезут.
Нэнси прикусила губу. Ее снова пытались запугать — даже через Роуз. И поддаваться этому она не собиралась.
***
Бергман старался побывать везде. Он тщательно обошел все подсобные службы, готовившие обряд, перезнакомился с рабочими, поговорил со штатным организатором и лично, пешком прошел каждый метр улицы, по которой должны были пронести гроб.
Он сразу увидел масштабы поставленной самому себе задачи. В отличие от Хьюго Тревиса, которого в последнее время горожане не слишком любили, пастор Джерри вызывал всеобщее уважение своим кротким нравом и воистину академической образованностью. Он легко вступал в дискуссии, но никогда не стремился поставить оппонента в неловкое положение. Он охотно помогал, но никому не напоминал об оказанной некогда поддержке. Он был настолько безупречен, что даже просто в его присутствии людям хотелось сделать что-нибудь хорошее.
109 
