Особенно,... 
13 
Итак, сюда подплывает Гордон. Ее дружок. Высокий и худой, с черными курчавыми волосами. Кристофер потягивал свое пиво и наблюдал за тем, как Гордон с восхитительной точностью причаливает свою яхту.
Гордон все делал аккуратно. На нем была мягкая шляпа, завязанная под подбородком, большие темные очки, белая рубашка с длинными рукавами и длинные слаксы цвета хаки. Таким образом он защитил себя и от воды, и от солнца. Он включил реверс, умело управился с румпелем, и его яхта мягко остановилась — точно у причала. Гордон поднял канат и быстро закрепил его на берегу, не прибегнув к помощи Патрика.
Потом Гордон сменил солнечные очки на обычные. Но сначала протер обе пары. Затем из ящика со льдом вытащил банку пива с иностранной этикеткой.
Кристофер поднялся и прошел вперед, чтобы представиться.
— Извините, я занял ваше место.
— Это моя вина, Гордон, — стал оправдываться Патрик.
— Нет, моя, — перебил его Кристофер. Показавшаяся из дома прекрасная блондинка позвала Патрика.
— Мне надо идти, — сказал Патрик, поднимая свой скейт и убегая по направлению к дому. Мужчины остались наедине.
— Гордон Пауэре. — Он смерил Кристофера долгим взглядом, прежде чем пригласить на борт.
— Чане Маккол, — протяжно проговорил Кристофер.
Хотя Кристофер был высок и крепко сложен, Гордон оказался даже выше его, но худее и элегантнее. Снизу из аудиосистемы лилось григорианское песнопение.
— Вы нездешний, не так ли? — с места в карьер спросил Гордон.
— Почему вы так решили?
— Ваш акцент. Он сразу обращает на себя внимание.
Кристофер густо покраснел.
— У меня ранчо — западнее.
— Вы до сих пор там работаете? — Гордон бросил на него странный взгляд. — А я адвокат. Гордон протянул Кристоферу пиво, но тот уже больше видеть его не мог и предпочел кока-колу.
Гордон знал в своей яхте все. Кристофер хотел спросить его о Даллас и Стефи, но парень насел на тему электроники, имевшейся на яхте, и ничто не могло заставить его свернуть с этой темы. Гордон был умным человеком, но, слушая его, вы непременно подумали бы о монотонно читаемой вслух технической инструкции.
Кристофер сидел, вытянув ноги, откинувшись на горку голубых подушек, и наблюдал за Гордоном. А тот не прекращал своего занудного повествования о технических диковинках каждой частицы оборудования. Яхта имела устройство автоуправления и могла следовать по курсу, заданному Гордоном. Длительность путешествия на яхте зависела от скорости, которую задает Гордон.
— О! Ваша яхта гениальна. Неудивительно, что вы так точно причалили, — вставил Кристофер.
Взгляд Гордона стал ледяным.
— В тот момент оборудование было отключено.
— Патрик сказал мне, что у вас сегодня свидание с его тетей, — сменил тему Кристофер.
— Да, мы встречаемся уже долго. Все шло прекрасно до тех пор, пока она не приняла опеку над своими племянником и племянницами.
— Вы не любите детей?
— У меня их трое — от бывших жен. Я никогда не вижусь с собственными детьми. Все, что я делаю, — плачу деньги. Я собирался жениться на Даллас, но теперь…
— Она знает о ваших чувствах?
— Она больше не слушает меня. Даллас отдала себя во власть детям. А ведь она умная, утонченная женщина. Но после года жизни здесь с четырьмя непослушными детьми, с безграмотными и надравшимися посетителями у нее начисто пропал здравый смысл.
Кристофер был с ним в общем-то согласен.
— Что заставляет вас говорить так?
— Судите сами. Один ее ребенок — приемный. Настоящий отец хочет заплатить за нее огромную сумму. Даллас только и требуется, что отдать ему ребенка. Мы сможем отдать других, и тогда она опять посвятит себя мне. Но она и слушать не хочет…
Рука Кристофера сжала банку с кока-колой.
Гордон был его союзником. Почему же у Кристофера появилось безумное желание набить ему морду?
Смуглое лицо Гордона помрачнело.
— Она хочет, чтобы я защищал ее. Думаешь, она осознает, какой у меня большой выбор женщин? Они становятся в очередь, чтобы заполучить адвоката.
Они делали еще и не то, чтобы заполучить кинозвезду.
Потом Кристофер не позволял себе задуматься о том, что говорил Пауэре. Он вдруг обнаружил, что видит Даллас в более привлекательном свете, а этого ему не хотелось. Не каждая женщина принесет себя в жертву четырем детям, тем более чужим, — отказавшись от собственных заветных интересов и личной жизни.
Солнце цвета крови опускалось в сверкающую воду, когда Патрик прибрел на причал. Босиком и без рубашки, с удочкой и ведерком с наживкой. Кристофер спустился к нему. Без энтузиазма смотрел он на еду, которую принес ему мальчик: кусок хлеба, банку орехового масла и виноградное желе.
13 
