17 
Он поднял палец, и она, точно завороженная, следила, как он убрал непокорную прядь волос, упавшую ей на лицо.
— Стюарт считал, что мне следовало окунуться с головой в работу, — с трудом выдавила она из себя. — Я чувствовала, что поступаю неправильно, но он был настойчив.
— Да, действительно. — Казалось, Джейк очень хорошо знает ее крестного.
— Я понимала, что там еще очень много дел, — пояснила она, чувствуя, что должна оправдать Стюарта. — Каждый день по телевидению показывали трагические события, происходившие в Африке. Я не могла оставаться в стороне — заперла вещи матери и поехала.
Однако это было ошибкой. Ее нервы не выдержали морального напряжения. Это и бросило ее в объятия Энцо, о чем она будет сожалеть всю оставшуюся жизнь.
— Прости меня, да, тебе трудно пришлось, — посочувствовал он.
Эмбер невольно прижалась теснее к нему, но тут же спохватилась. Ей ничего не стоит получить у него сейчас утешение, вяло подумала она. Но это было бы еще одной ошибкой.
— Джейк… Я смертельно устала. Я хочу укрыться от этого мира, ото всех, — призналась она.
— Держись, — подбодрил он ее. — Держись.
О, если б она могла! Эмбер все труднее было удержаться от желания обнять его. Ей так нужна была сейчас его поддержка, так хотелось, чтобы он, погладив ее по голове, прошептал что-нибудь очень нежное. Ей хотелось тепла. Именно теперь и больше, чем когда-либо. А ведь сдаться так легко! Малейшее движение, вздох разоблачили бы ее потребность в любви и заботе, которую она так старательно скрывала от него.
С огромным усилием она справилась с собой. Нельзя ей расслабляться… нельзя… потому что неизвестно, к чему это может привести. Но вдруг Эмбер почувствовала непреодолимую слабость, глаза закрылись, а ослабевшее тело обволокло истомой.
— Я больше не могу, Джейк, — прошептала она тихо, — я чувствую, как земля уходит у меня из-под ног.
— Черт возьми! — пробормотал Джейк, крепче обняв ее за талию. Мгновение он колебался, но вдруг, к ее удивлению, так сильно встряхнул ее, что Эмбер растерялась. Ее затуманенный взгляд пронзили горящие глаза Джейка. — Я думал, что ты сильная женщина, — проговорил он с упреком. — В лагере ты так легко не сдавалась.
— Там нельзя было раскисать. Никогда и ни при каких обстоятельствах.
— Да, я знаю, у тебя есть характер. Но все-таки ты иногда плакала и жаловалась Мэри на судьбу.
— Неужели Мэри рассказывала тебе об этом? — спросила пораженная Эмбер. — Но ведь она… никогда не сплетничает.
— Да, именно она.
О Боже! Эмбер почувствовала себя преданной. Мэри была для нее гораздо больше, чем просто друг. Это с ней делилась Эмбер своими надеждами на будущее, своими страхами, это ей, как более опытной женщине, вверяла она свои сокровенные мысли. Поэтому слова Джейка потрясли ее… Как же так?.. Ее ближайшая подруга была с ним так же откровенна, как и с ней!
— Ну, ты опять готова развалиться на части. Именно сейчас это не годится.
— Это еще почему? — пробормотала она обиженно.
Он откинул назад голову и с минуту разглядывал Эмбер. И когда она почувствовала, что дыхание ее стало частым и прерывистым от смутных предчувствий, он загадочно произнес:
— Потому что ты должна быть готова к борьбе.
У нее как будто что-то оборвалось внутри.
— Что это значит? — выдохнула она.
Джейк помедлил с ответом, а затем произнес с леденящей душу небрежностью:
— Я вот думаю, какова будет твоя реакция, если я скажу, что не желаю, чтоб мы жили здесь. Допустим, мне просто не нравятся эти открытые всем ветрам, бесплодные шотландские земли и я потребую, чтобы мы уехали отсюда в какую-нибудь другую страну. Что ты на это скажешь?
Это было немыслимо. Ее глаза расширились от ужаса: какая жестокая шутка!
— Бесплодные?! Они вовсе не бесплодные!
— Ты была когда-нибудь в тропических джунглях, Эмбер? — мягко поинтересовался Джейк. — Там, где бананы и манго растут как трава и где круглый год цветут цветы.
— И где вообще нет времен года, — выпалила она в ответ. Ее глаза ярко блестели в свете луны. — Где нет ковров из снега на холмах, нет туманов, висящих в узких горных долинах, нет солнца, миллионами бриллиантов вспыхивающего на чешуе лососей, которые плещутся в наших реках.
— Послушать тебя, так Шотландия — рай земной.
— Да! Именно так я и думаю! — Она готова была разрыдаться, его пренебрежительный тон разрывал ей сердце. Джейк ненавидит Каслстоу… Он хочет, чтобы она покинула его. — Я думала, тебе все равно, где жить… Мне же придется остаться здесь… Я не могу сейчас уехать: это разобьет мне сердце!
17 
