68 
– Уверяю тебя, знай, что он сделает, я настояла бы, чтобы Маркус с ним поговорил. – Она бы настояла, чтобы он вышвырнул его вон.
Пока Розалинда наблюдала за ним, объект наблюдения встал и отправился с мистером Чилдрессом к ближайшему ручью. У Розалинды отлегло от сердца.
– У тебя просто ангельское терпение, – сказала Гарриет. – А теперь твоей дочери причинили тяжелую душевную травму. Боюсь, что она сейчас просто раздавлена. Это состояние вполне можно понять, учитывая, что ей пришлось пережить в прошлом.
Розалинда не ответила. Она думала о том же самом. Ее дочь еще не полностью оправилась после неудачного брака, и Розалинда поклялась себе больше не допустить, чтобы Селия во второй раз наступила на те же грабли. Это ее материнский долг. Розалинда винила себя в том, что замужество Розалинды оказалось неудачным: ведь это она настояла на том, чтобы Селии позволили самой выбрать себе мужа. Розалинда уговорила Маркуса вопреки его желанию разрешить молодому Бертраму жениться на Селии. Маркус считал, что мальчик слишком молод, а Селия настроена идеалистически по поводу замужества. Розалинда убедила Маркуса в том, что он не прав – и вот что из этого вышло.
Однако на этот раз имелось множество явных доказательств того, что мистер Хэмилтон – еще более неудачная партия, чем был Бертрам. Сердце Селии уже однажды было разбито. Разве можно ее снова травмировать? Розалинда сама пережила смерть мужа и знала не понаслышке всю горечь вдовства и одиночества, неутоленную жажду мужской ласки, жажду быть любимой и желанной, страстное стремление не оставаться одной. Мистер Хэмилтон явно был способен удовлетворить физические потребности женщины, но все остальное, что о нем слышала Розалинда, указывало на то, что едва ли такой человек мог понять более глубокие и тонкие устремления женского сердца. Он не отличался верностью, был азартным игроком, а его состояние, похоже, то прибывало, то шло на убыль, подобно приливам и отливам на море. Его семья отказалась от него много лет назад. Его имя было постоянно окружено сплетнями и слухами о распутном поведении и разного рода неприятностях – вплоть до обвинения в убийстве, пусть и не подтвержденного. Вряд ли о таком муже для дочери мечтает мать.
– Если бы только он был респектабельным… – со вздохом проговорила герцогиня. – Если бы он мог быть подходящим мужем для Селии, я была бы счастлива за них обоих – даже закрыла бы глаза на тот позор, который мне пришлось пережить накануне.
– Одно то, что произошло вчера, говорит о том, что такой человек не подходит Селии. – Гарриет придвинулась к Розалинде и понизила голос. – Мужчина, который заставляет женщину заниматься любовью публично, у всех на глазах, – отъявленный негодяй.
– Что ты говоришь, Гарриет! – раздраженно воскликнула Розалинда. – Они не занимались любовью у всех на глазах – это было в библиотеке.
– Ну да, конечно, я не говорю, что он овладел ею на полу в гостиной у камина, у всех на глазах. Но в любой момент кто-то мог войти в библиотеку, – ответила Гарриет. – В доме, где полным-полно гостей. Нет, я склонна считать это публичным местом.
Розалинда закрыла глаза и сжала ладонями виски. Гарриет права – отчасти, и с этим ничего нельзя было поделать.
– Ах, дорогая. – пробормотала Гарриет, – к нам направляется граф.
Розалинда вздохнула и открыла глаза.
– Какой… Ах. – Тот самый граф. Не Марбери, а Уорфилд. Ей не хотелось с ним говорить, тем более сейчас.
Однако полный враждебности взгляд герцогини не остановил Уорфилда. Он подошел к ней и Гарриет и поклонился.
– Великолепный день для пикника, ваша светлость.
– Благодарю вас, сэр. – Розалинда холодно улыбнулась, надеясь, что он откланяется.
– Люблю старые развалины, – как ни в чем не бывало продолжал злополучный граф, как всегда, не обращая внимания на нерадушный прием. – Не окажете ли мне честь прогуляться со мной до старинной часовни?
Вежливая улыбка Розалинды была вымученной. Ей очень хотелось сказать ему «нет». Она знала, что, если старый плут скажет хоть слово о своем гнусном племяннике, она может потерять самообладание. Но, как назло, в голову ей не пришло ни одной отговорки, чтобы отказаться. Гарриет спокойно сидела рядом с ней, неспешно потягивая лимонад, не собираясь приходить ей на выручку. Радушной хозяйке не оставалось ничего другого, как смиренно ответить:
– Разумеется, сэр.
Уорфилд подал ей руку, помогая подняться. Гарриет на прощание бросила на Розалинду взгляд, полный сочувствия, и Уорфилд повел ее к развалинам часовни.
68 
