Вздохнув, она расслабилась, но не могла уснуть и еще долго лежала с закрытыми глазами, думая о своей судьбе.
На следующее утро Патриция проснулась от собачьего лая. Пес прыгал возле кого-то, стоящего в двери сарая. Возникшая поначалу у Патриции тревога исчезла, когда он игриво прыгнул на руки веснушчатому мальчишке лет десяти — одиннадцати с соломенного цвета волосами. Тот громко смеялся, стараясь увернуться от пса, лизавшего его в лицо. Мальчик не сразу заметил незнакомку и удивленно опустил собаку на землю, увидев девушку, когда та села. В его глазах промелькнул испуг.
— Кто вы? — спросил парнишка, пятясь назад. Его голубые глаза округлились и расширились.
— Извини, если я тебя напугала, — сказала Патриция. — Я пришла сюда прошлой ночью, чтобы спрятаться от дождя. Мальчик широко улыбнулся:
— А я удивился, почему дверь сарая не заперта, и испугался — неужели я оставил ее открытой?
— Я стучалась в дом, но никто не отозвался. Поэтому укрылась здесь, — пояснила Патриция.
— В доме никого нет, мэм, — сообщил паренек. — Паркеры уехали в Маршфилд, потому что брат мистера Паркера заболел. Меня зовут Джереми Слоун. Я живу на соседней ферме и прихожу сюда доить корову Паркеров.
— Я рада тебя видеть, Джереми. Нет ли у тебя чего-нибудь поесть? — с надеждой спросила она. Он полез в карман своих штанов.
— Вот яблоко. — Джереми протянул его Патриции, и та начала с жадностью есть. — Буду рад угостить вас молоком, как только подою старушку Квини.
— Звучит заманчиво, Джереми. Я буду тебе благодарна, если ты выйдешь ненадолго, чтобы я могла переодеться. Это займет всего несколько минут.
— Не беспокойтесь, мэм. За сараем растет яблоня, и, пока вы одеваетесь, мы с Янки Дудль[9] сходим и наберем еще яблок.
Патриция весело рассмеялась:
— Янки Дудль? Какая необычная кличка для собаки, не правда ли?
Мальчик настороженно посмотрел на нее.
— Вы ведь не тори, мэм?
Патриция вспомнила о Стивене Керкленде и невольно нахмурилась.
— Мне ненавистно это слово, — солгала она.
По-видимому, ответ удовлетворил мальчугана, и он убежал вместе с Янки Дудль.
Патриция быстро оделась и успела умыться в бочке с дождевой водой до их возвращения. Джереми держал шляпу, полную яблок. Патриция съела еще одно, пока оседлывала лошадь и выводила ее наружу.
Джереми принес ей целый ковш парного молока, и она с жадностью его выпила. Яблоки и молоко слегка утолили голод, и она поблагодарила Джереми за доброту.
— Далеко ли до Бостона, Джереми?
— Около шести часов верхом, мэм. Но вам потребуется пропуск, чтобы миновать кордон. Город с июня закрыт.
Размышляя о своем трудном положении, Патриция села на лошадь и двинулась в путь. Оглянувшись, она помахала на прощание мальчику и собаке, стоявшим у сарая.
День уже клонился к вечеру, когда Патриция добралась до Бостона. К счастью, один из стражников на окраине ее узнал, так как часто посещал казино, и пропустил в город. Она направилась прямо домой.
Сэлир приветствовал ее широкой улыбкой.
— Мы соскучились без вас, мисси. — Лицо гиганта сияло неподдельной радостью.
Патриция вошла в знакомый холл и только сейчас осознала, что отсутствовала целых два месяца. Два незабываемых месяца! Шестьдесят дней, которые были, пожалуй, самыми лучшими в ее жизни.
Прежде всего ей хотелось принять горячую ванну, а потом чего-нибудь поесть. Сэлир пошел на кухню, чтобы распорядиться насчет горячей воды и еды.
Патриция с удовольствием окинула взглядом свою уютную спальню и отпрянула назад, с удивлением увидев пустую стену, где раньше висел ее портрет. «Какого черта они его убрали?» — подумала она.
Прибыл Сэлир с водой для ванны, а когда он собрался уходить, Патриция его спросила:
— Сэлир, где мой портрет, который висел на этой стене?
— Я не видел его, мисси, с той самой ночи, как вы покинули Бостон. Я думал, вы взяли его с собой.
— Это нелепо, Сэлир. Ты присутствовал при моем отъезде. Мне было не до портрета. Я даже не успела взять свою одежду.
— Верно, мисси, — задумчиво сказал он. — Может быть, мистеру Рирдону что-нибудь об этом известно?
— Надеюсь, — сказала она.
Час спустя, чистая и свежая после купания, Патриция впервые за последнюю неделю ела наконец приличную пищу. Она оделась с особой тщательностью, готовясь к неприятному разговору с Чарлзом, обвиненным Стивеном в неприглядных поступках.