Особенно,... 
59 
– Да, но… – Камилла подняла на Саймона глаза. – Не знаю, смогу ли я сделать тебя счастливым. Я никогда не сумею стать робкой, покорной женой, о какой мечтают все мужчины, такой женой, которая никогда не высказывает своего мнения и ни на что не жалуется.
– Не все мужчины мечтают о таких женах, поверь мне. Только креолы помешаны на женской кротости. Лично я уже через два дня жизни с таким созданием соскучился бы до смерти. – Саймон улыбнулся. – Зато с тобой точно не соскучишься.
Несколько секунд Камилла молчала, затем вздохнула:
– Так мне и надо. Не нужно было тебя шантажировать. Теперь вот меня шантажируют, и мне это вовсе не нравится.
Саймон хотел было возразить, но Камилла остановила его:
– Не волнуйся, я выйду за тебя замуж. У меня ведь не остается другого выбора.
Это было правдой, но в первый раз за этот вечер Саймону захотелось, чтобы все было по-другому. Сам он не мечтал на ней жениться, но почему-то хотел, чтобы она желала выйти за него замуж. Конечно, это было несправедливо, но его гордость задевало то, что Камилла принимает свое предстоящее замужество как венец мученицы. Да может, если бы не он, она бы никогда и замуж-то не вышла, а все равно артачится! Может, когда они поженятся, она поймет, что брак с ним не так уж ужасен, как ей теперь представляется. Саймон об этом позаботится.
– Пошли скажем им о нашем решении, – предложил Саймон.
Камилла подняла на него глаза и робко улыбнулась. Они направились обратно, готовые предстать перед дядей и тетей Камиллы.
Дядя Огаст расхаживал взад-вперед по тропинке, сцепив за спиной руки. Когда Камилла и Саймон приблизились, он обернулся к ним:
– Ну? Так что ты выбираешь, Камилла? Монастырь? Или майора Вудворда?
Камилла вцепилась в руку Саймона:
– Я выйду замуж за майора.
Тетя Юджиния вся обмякла от облегчения, но тут Камилла добавила:
– Но только при одном условии.
Дядя зло стиснул кулаки:
– При одном условии? Ты не имеешь права ставить мне условия, девчонка!
– При каком условии? – спросил генерал. Было видно, что он хочет как можно скорее покончить с этим делом.
Рука Камиллы дрожала, но она храбро смотрела в лицо обоим мужчинам.
Молодец все-таки моя Камилла, – подумал Саймон. – Кем-кем, а трусихой ее точно не назовешь.
– Я знаю, что вы недолюбливаете американцев, дядя Огаст. Знаю и то, что вы не питаете особой симпатии к майору Вудворду. Но папа оставил мне маленькое приданое, и оно по праву должно перейти майору. Еще я хочу, чтобы его приняли в нашу семью. И пожалуйста, не разлучайте меня из-за этого глупого брака с моими кузенами!
У Саймона гора с плеч свалилась. Не нужно ему ее приданое, так он потом и скажет этому Фонтейну. Но его глубоко тронула просьба Камиллы, чтобы с ее будущим супругом обращались как с равным. Его ничуть не удивило, что во всей этой передряге она по-прежнему не забывала о кузине. Фонтейн ни словом не намекнул ей, сможет ли она видеться с домашними, даже если согласится выйти замуж. Поэтому-то она и сочла необходимым вырвать у него обещание не разлучать их с кузиной прежде, чем дать окончательное согласие на брак.
– Это уже не одно условие, а несколько… – начал было Фонтейн, но жена что-то прошептала ему на ухо, и он покорился. – Ну, так и быть. Получит майор твое приданое. И его будут принимать в нашем доме после того, как вы обвенчаетесь. Ну и перед тобой тоже двери не закроем, конечно.
Камилла была довольна. – Спасибо, дядюшка, – пробормотала она. Фонтейн обернулся к Саймону. Лицо его было мрачнее тучи.
– Соизвольте зайти ко мне завтра утром, майор. Мы обговорим условия брачного контракта. В следующий раз мы увидимся во вторник в церкви, когда вы поведете под венец мою племянницу.
– Но вы даете нам только четыре дня на подготовку! – воскликнула Камилла. – Этого же мало!
– Ты прекрасно знаешь, что венчают только по понедельникам и по вторникам, а я не хочу затягивать эту церемонию, – объяснил Фонтейн. – Почем мне знать: может, ты и раньше с ним тайком встречалась? О каком долгом ухаживании может идти речь? Возможно, он уже успел тебя скомпрометировать.
– Но я… – начала Камилла.
– Четырех дней нам вполне хватит, – перебил ее Саймон. Не хватало еще, чтобы Фонтейн опять начал оскорблять Камиллу.
– Ну, значит, договорились, – кивнул генерал. Фонтейна распирало от гордости.
– Да, договорились. Хотя я и не в восторге от того, как все закончилось. – Он обернулся к жене и подал ей руку, затем бросил на Камиллу повелительный взгляд: – Пошли домой, племянница.
59 
