88 
Как бы не так!
Харли разбудила Дункана и рассказала ему о своих ощущениях, и, на удивление, оказалось, что с ним творится то же самое.
Через два часа, несмотря на все ее протесты, он все-таки вылез из гигантской кровати. Правда, через минуту вернулся и подхватил Харли на руки, чтобы отнести в ванную. Это была не просто ванная, а целый маленький гейзер, с бассейном и джакузи. Он осторожно опустил ее в горячую воду на маленькую мраморную скамеечку.
— Поверь мне, — сказал он, устраиваясь рядом, — это как раз то, что надо.
Она сумела быстро в этом убедиться. Горячая пузырящаяся вода расслабляла, несла успокоение и легкость. Тело словно бы наливалось новыми силами.
Прислонившись к Дункану, она подумала, что порядочная экс-девственница не стала бы, не должна была бы чувствовать себя так уютно, едва выбравшись из постели и сидя голой рядом со своим первым мужчиной.
А Харли никогда в жизни не было так хорошо и уютно. Неужто сидящий рядом мужчина обладал такой притягательной силой, или пяти дней хватило, чтобы между ними установилась неразрывная связь?
Она ухватила под водой руку Дункана и положила ее себе на бедро, а сама придвинулась еще ближе.
— И что, всегда бывает так хорошо? — Не услышав ответа, она подняла глаза. В его глазах страсть смешалась с нежностью:
— Нет, — мягко ответил он. — Мне — впервые.
Ее поразило признание Дункана.
— Но ведь в этом деле новичок — я.
— А это здесь, — тихо промолвил он, — ни при чем.
Затерявшись в бездонной глубине его глаз, она поверила, поверила потому, что сама испытывала то же самое. Дункан был невероятно искушенным партнером, но их занятия любовью пробуждали чувство, которое ими не исчерпывалось, а подымалось над ними и скрепляло воедино не только два тела, но и две души. Она не хотела доискиваться и выяснять, что это за чувство. От его новизны ей было не по себе, и она боялась пытать свое сердце вопросами.
Наконец ей стал ясен смысл выражения «день как жизнь». Зачем сейчас беспокоиться и копаться в себе? Просто вот он — потрясающий миг, когда рядом с ней мужчина, благодаря которому она узнает о себе то, о чем раньше не ведала. И внутри ее ширится чувство, которое подобно неодолимой силе в этот самый миг делает ее отважной и свободной, и она наслаждается им.
Она протиснула свободную руку ему между ног и тем вернула его к действительности.
— Харли!
Она улыбнулась и, приподнявшись, примостилась у него между колен, по пояс в воде.
— Как ты сумел это продемонстрировать — э-э-э, часов шесть-семь тому назад, порой можно обойтись и без презерватива.
— Что ты со мною делаешь! — простонал Дункан.
Он осторожно проник в нее, а большой палец задержался, чтобы без устали гладить, надавливать, ласкать упругий бугорок до тех пор, пока ванная не огласилась ее вскриками. От их порывистых движений вода заволновалась и полилась на пол, их голоса взлетели до самой отчаянной ноты, а после у них осталось сил ровно на то, чтобы не дать друг другу утонуть.
Наконец они выбрались из остывшей воды и, шлепая по лужам, добрались до полотенец и халатов.
У Харли громко и протяжно забурчало в животе.
Дункан расхохотался.
— Ты не имеешь права! — возмущенно ахнула она, швырнув в него полотенцем, от которого он успел увернуться. — Вчера обещал роскошный ужин, а сам не дал и корки хлеба.
— Ты увлеклась другими блюдами, — поддел ее Дункан, и кровь впервые за утро бросилась ей в лицо.
— Короче, за тобой ужин — мрачно констатировала она.
— Нынче вечером. Теперь уж точно, честное слово.
Харли отвернулась и с преувеличенной сосредоточенностью стала развешивать влажные полотенца. Она не хотела, чтобы Дункан увидел то, о чем кричали ее глаза, она поняла, что для него нынешняя ночь тоже не просто ночь в постели, а нечто неизмеримо большее, как и для нее! Теперь Харли в этом не сомневалась.
— Для начала мог бы покормить меня и завтраком, — заметила Харли.
— Все, что найдешь в холодильнике, — бери, — заверил он и далее высокопарно произнес: — Мой дом — твой дом.
Харли поймала его на слове. Натянув его голубую майку, едва прикрывавшую ей бедра, она извлекла из холодильника большой ананас, две дыни и корзинку клубники. Последующие поиски тоже увенчались успехом: появилось масло, хлеб и разнообразные булочки.
— А ты что будешь? — поинтересовалась она, засовывая два куска хлеба в тостер.
— Надеюсь на крошки с барского стола.
88 
