54 
И все же Хелен молила Бога, чтобы Рейдер проиграл. Если он выиграет, Нортвей с Чарли уедут и ее надежда сохранить ферму рухнет.
Время шло, напряжение становилось невыносимым. Каждые полчаса, услышав бой напольных часов в прихожей, Хелен вздрагивала.
Миновал полдень. Они убрали со стола и вымыли посуду. К часу дня, измученная пыткой ожидания, Хелен пожалела, что не пошла на ярмарку, а в час тридцать готова была на все, лишь бы узнать, что происходит в городе.
Часы на высокой башне методистской церкви пробили два.
Курт лениво качнулся на стуле, упершись спинкой в стену салуна «Красная роза». По случаю ярмарки салун был закрыт, и Мэйн-стрит казалась непривычно пустынной.
Сытно пообедав в обществе шерифа Купера и Эм Элликот, Курт сидел на солнышке и дремал, уверенный, что Рейдер выиграет скачки. А сам он получит деньги.
Он даже решил, на что их потратить.
Разморенный теплом, он не заметил, как заснул, сцепив на животе пальцы и вытянув длинные ноги.
По пустой улице медленно катила карета. Сидевшая в ней дама, заметив одинокого мужчину, узнала его. Постучав в крышу кареты, она велела кучеру остановиться.
Сквозь дремоту Курт почувствовал чье-то присутствие, осторожно приоткрыл глаза и увидел переливающийся розовый шелк.
Подняв веки, он медленно прошелся взглядом по широким розовым юбкам, осиной талии и пышной груди, видневшейся в низком вырезе платья.
Наконец его взгляд добрался до красивого лица, обрамленного замысловато уложенными темными волосами.
Женщина улыбнулась. Курт начал подниматься.
– Нет-нет. – Ясмин Парнелл подняла руку. – Сидите.
– Вам не следует здесь находиться, миссис Парнелл.
– Почему? – Ясмин приподняла брови. – Разве мне что-нибудь угрожает, капитан?
– Да, – улыбнулся Курт. – Вы можете выскочить из собственного платья.
Ясмин рассмеялась.
– Значит, вы заметили, что я женщина?
– Заметил.
– Я рада. – Она с любопытством огляделась. – Признаться, я на это надеялась. Я еду на ярмарку. Вы, кажется, собираетесь участвовать в скачках?
Он кивнул.
– Рассчитываете выиграть?
– Я в этом просто уверен.
– Чисто мужская самоуверенность! Мне это нравится. – Она улыбнулась и добавила: – Я люблю победителей. Если победите, приезжайте ко мне. Мы отметим это шампанским. – Она облизнула розовые губы. – Победитель получает все, капитан.
Курт вскинул бровь.
– А как же Найлз Ловлесс?
Кокетливая улыбка исчезла с ее лица.
– Не понимаю, о чем это вы?
– Понимаете, миссис Парнелл.
– Как вы смеете намекать, что я… что мистер Ловлесс… Он женатый человек, и я не обязана выслушивать все эти гнусные обвинения!
– Конечно, мэм.
Ясмин вызывающе подбоченилась.
– Вот что, янки. Если вы посмеете хотя бы намекнуть кому-нибудь, что…
– Я сохраню вашу тайну.
– Вы мне не нравитесь, Нортвей, – злобно произнесла она. – Вы наглый мерзавец, уверенный, что каждая женщина только и мечтает, что переспать с вами. Так вот, есть одна, которой это не нужно! – Ясмин круто повернулась и поспешила к своей карете. Уязвленная его отказом, она затаила жажду мести.
Кипя от гнева, Ясмин прибыла на ярмарку и, не теряя времени, принялась нашептывать знакомым дамам, что янки и Хелен любовники, она знает это доподлинно.
Ясмин не сомневалась, что смуглый красавец янки отверг ее только потому, что завел роман с изголодавшейся по любви Хелен Кортни. Черт бы побрал эту лицемерную страдалицу Хелен! Постыдилась бы.
Подумать только, спать с грязным янки!
Ко времени начала скачек Ясмин вместе со своей подругой, миловидной толстушкой Пэтси Ловлесс, заняла место у овального трека в ожидании победы Найлза. За несколько минут до начала к ним присоединился Найлз. Ясмин собственническим жестом взяла его под руку, одарив улыбкой. Найлз нервно прочистил горло и другой рукой обвил талию Пэтси.
Толпа, собравшаяся вокруг трека, начала проявлять признаки нетерпения. С каждой минутой волнение нарастало.
Джолли Граббс стоял, облокотившись о поручень, у самого финиша. Он произнес короткую молитву, когда участники скачек приблизились к линии старта.
Четырнадцать нервных, возбужденных чистокровок заняли исходные позиции. Рейдер шел под номером десять. Под номером один был записан черный жеребец Найлза Ловлесса с сорокапятифунтовым жокеем на спине.
Наконец часы на башне методистской церкви пробили четыре. Толпа взревела. Грянул выстрел, и лошади рванулись вперед.
54 
