93 
— Но, по мнению остальных, Карлотта приходится дочерью моей матери! Я покачала головой:
— Харриет помогла мне. Не знаю, что бы я делала без нее!
— Значит, вы поехали в Венецию, и именно там должен был родиться ребенок?
— Для нее это было игрой, и она сыграла великолепно! Харриет с пониманием отнеслась ко мне, я никогда не забуду этого!
— Карлотта… — прошептал Ли. — Я не могу поверить в это!
— Это — идея Харриет! Она твердо решила привести свой план в действие, что и сделала.
— И поэтому ты не хочешь выходить за меня замуж? Ты все еще любишь Джоселина?
— Я люблю тебя, Ли, ничто не могло изменить мои чувства к тебе: я всегда тебя любила! И если мне придется выйти за кого-нибудь замуж, мне хотелось бы, чтоб это был ты! Но то, что случилось, все меняет…
— Но мои чувства к тебе остались прежними!
— О, Ли! — сказала я. Я склонила голову ему на грудь, а он крепко обнял меня. Я ощутила полный покой. Я прислушивалась к шуму волн и грустным крикам морских чаек. Этими звуками сопровождались обычно мои свидания с Джоселином, но тогда было по-другому. А рядом был Ли — сильный мужчина, защитник. В тот момент я поняла, что любила Джоселина лишь потому, что чувствовала потребность защитить его. Я поняла, что, если рядом со мной будет Ли, я всегда смогу опереться на него и, возможно, спустя какое-то время позабуду свои страхи. Теперь он знал тайну рождения Карлотты, и это было для меня большим облегчением.
Я любила Ли, конечно же, я любила его. Наше будущее будет построено на крепком фундаменте, сделанном из любви и веры, которые жили во мне с самого детства. Меня охватило безбрежное счастье, такое, какого я не ощущала уже очень давно, и мне захотелось рассказать ему все. Я хотела объяснить ему наш страх за отца, болезнь матери, порожденную тревогой, то, что я сделала, чтобы спасти отца. Если бы я могла рассказать ему это, мои воспоминания утратили бы свою силу и я снова стала бы счастливой! Вот что для меня значил Ли!
Но я не могла признаться ему: я представила себе его ярость! Это был бы тот же холодный гнев, который привел его тогда в дом Бомонта Гранвиля. А сейчас, если бы он обо всем узнал, он бы убил Гранвиля! И я не осмелилась ничего сказать ему: это должно было остаться моей тайной.
— Тебе следовало бы рассказать мне это раньше! — сказал он.
— Ты меня понимаешь, Ли?
— Да, понимаю: это было романтическим приключением: Джоселин был в опасности, а мы все помогали ему. И результатом была… Карлотта! Это действительно все меняет, мы должны подумать, как поступить с ней!
— Но что здесь можно сделать?
— Я знаю, что ты чувствуешь к этому ребенку. Может, нам удастся забрать ее? Ей нужен отец!
— У нее есть Грегори, он боготворит ее.
— Ей нужна мать: Харриет никогда не отличалась материнскими чувствами.
— Все равно Карлотта нежно любит ее. Но если б я могла взять ее себе…
— Посмотрим, что можно сделать!
— О, Ли! — воскликнула я. — Я не была такой счастливой с тех пор, как… Он обнял меня и сказал:
— Все закончилось, Присцилла, и теперь ты всегда будешь такой. Ты и я… я всегда знал это!
Он торжественно поцеловал меня, а потом мы вернулись к нашим лошадям.
* * *
Мать была счастлива до безумия. Она поцеловала меня, а потом Ли.
— Я всегда на это надеялась! — сказала она. — Ты все время следил за ней, Ли. Я помню тебя еще совсем мальчишкой, но как настоящий мужчина ты чувствовал, что должен защищать девочек, хотя порой Присцилла доставляла тебе много хлопот.
— Все верно, — согласился Ли. — Присцилла была необычной девочкой!
Даже отец выказал энтузиазм: ему нравился Ли, который чем-то был похож на него самого и тем отличался от Эдвина, о котором отец был невысокого мнения. Я с горечью подумала, что, должно быть, он рад, что наконец-то избавляется от дочери.
— Никаких отсрочек! — сказала мать. — Может, тебя скоро снова призовут, Ли!
Ли согласился, что это вполне вероятно, и приготовления к свадьбе закипели полным ходом. Из Грассленд Мэйнора приехала Кристабель поздравить меня. Томаса-младшего она поручила заботам няньки. Она не любила уезжать куда-либо без него, но просто обязана была приехать и пожелать мне счастья.
Она зашла ко мне в комнату. Ли всегда любил меня, сказала она. Она завидовала, потому что он никогда не глядел на нее. Потом она потупилась и спросила:
— Присцилла, а как же Карлотта?
93 
