Особенно,... 
88 
— Но ты такой маленький! — Мальчик показал ладонями, что может раздавить хрупкого мотылька.
— Я бы не советовал тебе пытаться это сделать. Да, войны закончились, и вселенная занялась своими делами. Я уменьшил себя и стал искать подходящих друзей и приятное место для жизни. И как только нашел, сразу же отправился на покой. Вирту больше не нуждалась в гигантском мотыльке с могучими крыльями. Гораздо интереснее дружить с цветами, чем разрушать крепости.
— А что такое Вирту?
— Вторая половина мира. Сейчас ты в ней находишься.
— Почему?
— Что «почему»?
— Почему их два?
— Ты говоришь с тем, кто присутствовал при самом начале, но я не могу уверенно ответить на твой вопрос. Я слышал много версий того, как все произошло. И тем не менее я не знаю, что было на самом деле — никто не знает.
— Почему?
— Таков закон — когда речь идет о чем-то большом. Проходит время, и прошлое обрастает множеством легенд. И тогда уже никто не в состоянии сказать, какое из объяснений является верным.
— Почему?
— Потому что люди всегда ищут историю внутри истории. Они не довольствуются тем, что имеют.
— Почему?
— Иногда мне кажется, что им нравится ложь.
— Почему?
— Так веселее. Ты сам увидишь.
— Ой. Ты красивый.
Алиот вспорхнул в воздух, сделал несколько кругов, а потом опустился на плечо мальчика.
— Лучше просто наслаждаться моментом. Все остальное находится где-то внутри.
— Почему?
— Почемучка!.. Ты сам скоро поймешь. Жизнь превыше слов. Смотри на цветы и дыши воздухом. Получай удовольствие от своих ощущений.
Юный Доннерджек снова рассмеялся, неожиданно вскочил на ноги и побежал через поле. Алиот последовал за ним. Земля под ногами мальчика была влажной, в небе собирались тучи.
— Отправляйся домой, — сказал Алиот. — Скоро будет дождь.
— Дождь?
— Вода с неба. Может быть, ты не промокнешь, но во время бури высвобождается много энергии, а у тебя на руке необычный браслет. Ступай домой. Мы еще встретимся.
— Пока, Алиот.
Дэк осторожно последовал за мальчиком. Мотылек явно не хотел сделать юному Доннерджеку ничего плохого — но, как и уродливая киберсобака, вызывал у робота неприятное чувство. За странными существами стояло нечто неизведанное.
Лидия Хаззард сидела на скамейке залитого солнцем кампуса виртуального университета и обсуждала со своей лучшей подругой Гвен, какие курсы стоит выбрать на следующий семестр. На зеленой лужайке двое мускулистых студентов перебрасывались фрисби.
— Никак не получается взять все курсы, которые мне нравятся, так, чтобы они сочетались с моей специализацией, — жаловалась Гвен.
— А ты взгляни на мое расписание, — предложила Лидия. — Тот, кто составлял учебный план, настоящий садист. Они не желают, чтобы мы изучали необходимые будущему медику предметы; наверное, хотят, чтобы мы бросили учебу.
— Почему бы тебе не бросить подготовительный курс и не переключиться на биологию или химию, Лидия? Твои родители — люди богатые… Ты столько… болела пару лет назад — они дадут тебе все, что ты только пожелаешь. Но ты работала как сумасшедшая — нагоняла пропущенное, ухаживала за Алисой. Стоит ли игра свеч?
— Что ты имеешь в виду?
— Такая жизнь. Тебе не нужны деньги, у тебя чудесный ребенок. Почему бы не передохнуть?
— Но я хочу быть врачом, Гвен, Мои родители не могут преподнести мне в качестве подарка медицинский диплом.
— А как насчет Хэла Гарсия? Его родители сделали крупный взнос в тот университет, который он выбрал; в результате его не только сразу туда приняли, но и дают возможность сдавать экзамены без особых проблем. А он даже толком не занимается.
— Гвен, я хочу быть врачом, а не просто получить диплом.
— Ты слишком много занимаешься.
— А ты настоящий циник.
— Благодарю! — Гвен выпрямилась и слегка ущипнула подругу за руку. — Подцепим какого-нибудь из тех парней?
— Да ну их, сестричка. Могу поспорить, что они проги, часть пейзажа.
— И она говорит, будто я циник? В кампусах на Веритэ есть настоящие студенты — почему им не быть в Вирту? Таковы традиции.
— Парни уж слишком симпатичные. Давай, попробуй, если хочешь. А мне нужно разобраться с расписанием. Когда я вернусь домой, Алиса ничего не даст мне делать.
Гвен нахмурилась:
— Послушай, Лидия, ты… по кому-нибудь сохнешь?
88 
