60 
Нили была совершенно очарована Уайнами. Бертис всю жизнь была матерью семейства, добрым домашним ангелом и хранила в памяти бесчисленное количество историй о детях, внуках, соседях и церкви. Чарли владел небольшим страховым агентством, но недавно передал бразды правления старшему сыну.
Уайны, как, впрочем, и Мэтт, не стеснялись высказывать свое мнение о Вашингтоне. За фруктовым тортом она узнала, что Мэтт тоже очень интересовался политикой и был весьма разочарован властями предержащими. Он считал, что страна на этот раз сделала неверный выбор.
К тому времени как над кемпингом сгустились сумерки, Нили поняла, что Уайны — истинные патриоты. Но при этом отнюдь не слепцы. Они отрицательно относились к бесконтрольной раздаче кредитов, но искренне считали, что нуждающимся необходимо помогать. Они не желали, чтобы федеральное правительство совало нос в их личную жизнь, и хотели видеть страну без наркотиков и насилия. Они беспокоились о недостаточно продуманной системе медицинского страхования и считали, что Служба социального страхования должна за них платить, но полагали, что их собственные дети не должны нести никаких расходов. Мэтт далеко не всегда соглашался со стариками, но все же они сошлись на том, что нынешние политики — безвольные, не способные к решительным действиям, самодовольные слепцы, готовые продать страну во имя собственных интересов.
Подобные разговоры угнетали Нили. Она знала высших государственных чиновников, подходивших под это описание. Но далеко не все были таковы. А супружеские пары, подобные Уайнам, представляли коренных жителей Америки. Неужели нация циников — лучшее, что появилось на свет в результате двухсотлетнего демократического правления?
Вашингтон пожинает плоды посеянного. Они с Деннисом часто беседовали об этом. Хотя муж считал, что Нили слишком наивна для человека, с колыбели вдыхавшего воздух политики, она уверяла: страна заслуживает политиков нового типа. Иногда она мечтала о том, чтобы самой стать президентом. И основное правило, которому она следовала бы, — честность и искренность, даже если эти качества сделали бы ее парией среди политиков. Она все равно донесла бы свои идеи до людей.
Мэтт отодвинул нож подальше от Баттон.
— Что-то ты ужасно тихая сегодня, Нелл. Странно, а я думал, у тебя обо всем есть собственное мнение. Неужели у тебя нет никаких мыслей о политике?
Нет? Да сколько угодно, но она велела себе молчать, когда началась дискуссия. Однако теперь не удержалась:
— Я верю, что политика может быть благородным делом.
Чарли и Бертис покачали головами, а Мэтт саркастически усмехнулся:
— Лет через пятьдесят или больше.
Слова так и рвались с языка Нили. Сотни, тысячи слов. Речи о патриотизме и общественном долге, с цитатами из Линкольна, Джефферсона и Рузвельта. Политика может стать благородной профессией, и ее снова терзало мучительное желание доказать это.
— Даже сейчас, — возразила Нили. — Нам просто необходимы мужественные политики.
Присутствующие скептически посмотрели на нее, и Нили поняла, что спорить бессмысленно.
Все, кроме Баттон, помогали убирать со стола и мыть посуду. Девочка устала и закапризничала. Нили извинилась и собралась идти укладывать ребенка, когда в дверях дома Уайнов показалась Люси.
— А вот у них есть телевизор! — объявила она.
— Мы любим быть в курсе новостей, — пояснил Чарли. — Сегодня «Дейтлайн»[31] .
— У нас даже телевизора нет.
— Не умрешь, юная леди, — заверила Бертис, обнимая Люси. — Почитаешь книжку. Что-нибудь познавательное.
— Мэтт, нельзя позаимствовать у тебя «Плейбой»?
— Ну и бесенок ты, Люси, — засмеялась Бертис, нежно взирая на подростка. — Наверняка подружилась бы с нашей Меган!
Люси страдальчески вздохнула, но, к удивлению Нили, не попыталась высвободиться из объятий Бертис.
— Нелл, не забудь принести мне комбинезончик Баттон, я зашью шов, пока буду смотреть «Дейтлайн».
Нили понятия не имела, где Баттон умудрилась порвать свой наряд и, услышав предложение Бертис, смутилась:
— Вам совсем не обязательно так утруждать себя. Честное слово!
— Ты сделаешь мне одолжение. Терпеть не могу, когда руки ничем не заняты. Тогда я волей-неволей бегу к холодильнику и еще больше толстею.
Нили поблагодарила ее и вместе с Люси и Баттон вернулась к себе. Входя в фургон, она подумала, как приятно, когда это самое одолжение кто-то делает тебе совершенно бескорыстно.
60 
