33 
Конечно, Люк подразумевал использование презерватива, который слишком долго находился в его кармане и из-за этого мог испортиться. Ширли поняла, к чему он клонит, но для нее самой данная тема потеряла актуальность.
— Не изводи себя, — сказала она. — Благодаря твоей «оплошности» у меня появится ребенок. Поначалу я была в шоке от этого, а сейчас радуюсь, что все так замечательно складывается.
Люк взглянул на нее, будто не веря собственным ушам.
— Замечательно? Взгляни на себя — на тебе лица нет! Бледная, темные круги под глазами, дышишь словно в горах, где нехватка кислорода. Никогда не поверю, что тебе нравится подобное состояние.
— Конечно, не нравится, — слабо улыбнулась Ширли. — Но игра стоит свеч. В итоге меня ждет замечательный приз. Любая женщина скажет тебе, что ради малыша стоит немного потерпеть. К тому же неудобства, которые я сейчас испытываю, носят временный характер. Насколько мне известно, ими характеризуется лишь первый триместр беременности.
Люк нахмурился.
— Триместр — это три месяца, что ли?
— Да. Но тошнота должна прекратиться раньше, — неуверенно произнесла Ширли.
— Должна! А если не прекратится?
Она пожала плечами.
— Придется терпеть. Обратного пути нет.
Люк в сердцах стукнул кулаком по баранке.
— Это все я виноват!
— Я тебя умоляю, — прошептала Ширли, прижимая пальцы к виску. — Только не кричи...
— Прости. — Люк сразу смутился. — Я... просто все время думаю: как же мне оставить тебя одну? Ты такая слабая...
— Где оставить? — сморщила Ширли лоб. — Извини, что-то я плохо соображаю.
— У тебя дома, конечно. Я вот думаю: привезу тебя, а сам уеду и кто тебе поможет в случае чего?
— О, на этот счет не беспокойся. Думаю, со мной ничего не случится. И вообще, я надеюсь завтра быть в норме.
Люк окинул ее взглядом.
— Судя по твоему виду, тебе не вернуться в норму и через неделю.
— Благодарю за моральную поддержку, — апатично усмехнулась Ширли.
— Ох что-то я не то говорю! — спохватился Люк. — Я лишь хотел сказать, что...
— Не трудись объяснять, и так все ясно.
— Тебе — возможно, — вновь вздохнул он. — А я не могу успокоиться: по моей вине ты зачала ребенка и теперь несешь все тяготы беременности, но мне же остается лишь пассивно наблюдать за твоими мучениями.
— Ну и что? — едва заметно двинула Ширли плечом. — Подобный порядок существует испокон веков. — Она усмехнулась. — Так уж повелось, что мужчина делает свое дело и устраняется, дальнейшее — удел женщины.
Люк поморщился.
— Все это общие рассуждения. Меня же волнует моя конкретная роль в этой истории. Вернее, то, что я только смотрю и ничего не делаю.
Ширли повернулась к нему всем корпусом.
— Но я не позволяю тебе ничего делать! Мы договорились о твоем неучастии в том, что имеет отношение к ребенку.
— Да помню я...
— Вот и хорошо. Значит, должен понимать, что у тебя попросту нет выбора. Следовательно, и ответственности ты никакой не несешь.
— Э нет. Тут ты ошибаешься. Сколько бы мы ни обсуждали этот вопрос, я по-прежнему чувствую себя обязанным облегчить твое бремя.
Ширли вновь откинулась на спинку сиденья. Впереди уже показались первые коттеджи Бердикса.
— По-моему, все это несколько надуманно. Другой на твоем месте лишь облегченно вздохнул бы, узнав, что женщина ничего от него не требует. А ты, с моей точки зрения, сам все очень усложняешь.
— Что же делать, если я беспокоюсь? Пойми, я ничего не выдумываю. И не пытаюсь произвести на тебя впечатление. Мне действительно не по себе от мысли, что ты сейчас останешься совсем одна, в пустом доме, и...
— У меня есть телефон, — заметила Ширли, в глубине души удивляясь собственному спокойствию и рассудительности. — Даже два: один стационарный, другой мобильный.
— Ну и что? Кому ты позвонишь?
— Э-э... врачу. В Бердиксе есть врач.
— Знаю, — кивнул Люк. — Терапевт. А тебе, наверное, нужен гинеколог.
— Ну, в конце концов, я могу позвонить тебе, — сдалась Ширли. — Как и обещала. Только угомонись, у меня нет сил тебя успокаивать.
Люк посмотрел на нее и промолчал. Через минуту они въехали в Бердикс.
— Сейчас налево, — сказала Ширли на первом перекрестке.
Люк кивнул, свернув на Апсайд-роуд, которая вела к холмам, где живописно разместились три коттеджа. Самый дальний, возле которого росла старая сосна, принадлежал Ширли.
33 
