Особенно,... 
73 
— Так и я эта… того… нелегал! — обрадовался он.
— Видите, как у нас много общего. Возьмите телефон.
— Совсем спятила! Чтоб я у своих!
— Но что делать, если ситуация безвыходная?
— Слушай, я тебя провожу.
— Да? Спасибо.
Я искреннее обрадовалась. Еще метров сто, и я сориентируюсь. Места-то знакомые, просто в голове помутилось. И на улице темно. Кто-то должен вывести меня на свет. Я с благодарностью оперлась на руку своего спутника, моментально забыв о его первоначальных намерениях. Он тоже ко мне переменился. Заботливо спросил:
— Случилось что?
— Да.
— Бывает. Но ты эта… того. Не расстраивайся, слышишь?
— Я постараюсь.
Мы вышли на ярко освещенный проспект. Теперь все было в порядке: сориентировалась. Я покосилась на своего спутника. Чем-то на Андрея похож. Рост, сложение. И лицо симпатичное. Вот только нос у Андрея прямой, а у этого картошкой. А в остальном… Сходство есть. Мне последнее время везет на мужчин этого типа. Высокие, светловолосые, широкоплечие. Он тоже меня рассматривал. Потом неловко сказал:
— А ты эта… того… Симпатичная!
— Спасибо, — я отчего-то засмущалась.
— Нет, правда! Я поначалу подумал: тетка. Идет, ногами шаркает. Скукожилась вся. А тут такая краля! Ты скажи только: кто тебя обидел?
— Заступиться хочешь? — грустно улыбнулась я.
— А че? Слушай, ты часом не из деревни?
— Почти. Маленький городок в Тамбовской области.
— Так мы ж почти земляки! — обрадовался он. -Слушай, это ж надо отметить! Тебя как зовут-то?
Документов у меня при себе не было, на продолжение знакомства я не рассчитывала, поэтому ляпнула первое, что пришло в голову и самое распространенное:
— Наташа.
— Натаха, значит. А я Толик.
— Очень приятно.
— Пойдем посидим.
— Где?
— В пивной. На твои три сотни. Я тебе отдам, слышь?
— Да хватит уже.
— Мамой клянусь! Пойдем.
Он потянул меня за руку по направлению к вывеске, где ярче всех сияла в ночи кружка пива с пышной шапкой пены. Под кружкой я увидела только перила ограждения. Но не увидела двери, куда бы войти. Оказалось, что там ступеньки, по которым надо спуститься. Пивная находилась в подвальном помещении. Толик заботливо поддерживал меня под локоток. Я шла и думала: «До чего ты докатилась, Галя Зайкина? Идешь в пивную с мужиком, который десять минут назад пытался тебя ограбить!» Но шла ведь! После своей смерти я сильно переменилась. И не только прическа. Изменился мой образ мыслей. Невозможно было даже представить себе, что жена преуспевающего бизнесмена Михаила Конанова идет в пивнушку под руку с бандитом. Если бы ее попытались ограбить, Галя Зайкина начала бы дрожать как осиновый лист и звать на помощь милицию. И вполне могла получить за причиняемые грабителю неудобства камнем по башке.
Теперь этот грабитель считает ее своей в доску и даже обещает вернуть похищенное.
— Заходи, Натаха! Тут тепло.
Я переступила порог, в носу защипало. В крохотном зале было накурено, и сидели сплошь мужики. Нет, за одним из столиков мужеподобная дама хлебала пиво из огромной кружки. Волосы ее были коротко острижены, а голос сиплый. Она гулко хохотала. Раньше у меня душа ушла бы в пятки, и я непременно упала бы в обморок. А придя в себя, кинулась бы отсюда опрометью. А сейчас ничего. Даже не дрогнула.
— Здорово! — кивнул Толик кому-то из своих знакомых. И легонько хлопнул меня по плечу: — Это Натаха. Землячка. Случайно встретились. Надо бы отметить. Слышь, — это уже мужичонке, суетящемуся за стойкой возле сочащихся пеной кранов: -По паре пива и сосиски.
Потом мне:
— Кальмара сушеного будешь?
Видимо, это здесь было деликатесом, верхом шика, и я кивнула, после чего Толик важно сказал:
— Даме пачку кальмара. — Ударение он делал на последний слог, но Галя Зайкина, словесник, женщина с врожденной грамотностью и глазом не моргнула. Будем есть кальмара!
Мы сели за столик. Единственный, который еще пустовал. Посетители сидели вплотную друг к другу, спина к спине, а в воздухе клубился сизый дым. Я вот уже с год как бросила курить, и меня замутило. Здесь-то пахло не дамскими с ментолом, а крепкой «Примой» и даже «Беломорканалом». На лбу у меня выступил пот, вид стал жалким.
— Есть хочешь? — поймав мой взгляд, спросил Толик. И, обернувшись, заорал: — Эй, где ты там?! Шевелись! Жрать хотим!
Раздался писк микроволновой печи, сосиски разогрелись, тут же к нам подлетел бармен, виртуозно держа в руках сразу все: кружки с пивом, тарелки с сосисками, хлеб, кетчуп. Я и впрямь почувствовала голод. Когда был последний прием пищи? Утром? За всеми этими страданиями забыла покушать. То есть пожрать. Добро пожаловать в реальный мир, Галя Зайкина! Я принялась за сосиски. На мат старалась не обращать внимания. Если бы это снимали камерой для того, чтобы показать в эфире, получилось бы примерно следующее: «Пи, пи, пи, а я ему не пи, пи, пи…» Не говоря уже о склонениях, спряжениях, ударениях и акценте. Здесь были представители разных национальностей, некоторых из сидящих за столиками можно было понять с трудом. Но я уже начала привыкать.
73 
