Особенно,... 
104 
«Черт бы их подрал с их секретностью! – мысленно выругался Глеб. – Вечно у них все под запретом, инструкции, инструкции… И за всеми этими бумагами, распоряжениями, приказами, подписями и печатями они вообще разучились работать. Нет распоряжения – нет работы. Начинают действовать, только когда жареный петух клюнет в задницу. Ох уж эти генералы!» – подумал Глеб о высших чинах ФСБ, не относя, правда, к ним генерала Потапчука.
Глеб прекрасно знал, что Потапчук в случае чего не остановится ни перед какими формальностями, никакие самые строгие инструкции его не переубедят, если он уверен в своей правоте. Генерал будет стоять на своем до конца, а если понадобится, то поднимет на ноги все начальство, вплоть до самого президента, как уже случалось не однажды за долгие годы их знакомства и совместной работы.
– ..значит, мы договорились, да?
– … – Так я присылаю. Запишите фамилию: Федор Молчанов, человек от меня.
– … – Все, что он попросит.
– … – Естественно, секретность есть секретность. Подписку о неразглашении, даже среди сотрудников, я уже от него получил. Так что можете не беспокоиться, бумаги придут вскоре. Дело очень срочное, некогда мне разводить бумажную канитель.
– … – Ах, даже так! – воскликнул Потапчук. – Ну, что ж, генерал, я хотел по-хорошему. Но если не получается, извольте. Я надеялся на ваше доброе отношение ко мне, да и к вашей службе, но если вы стоите на своем, мне придется обратиться выше. Учтите, буквоедство никого никогда до добра не доводило!
«Черт бы их подрал!» – опять беззлобно подумал Глеб.
Потапчук выключил телефон и зло прошелся по комнате от окна до двери.
– Черт бы их всех! Мать их… – Генерал так рассвирепел, что утратил свое обычное спокойствие и уравновешенность. – Да чтоб вы там все… Не хочется, терпеть не могу звонить начальству и вообще начальства не люблю.
А ты, Глеб Петрович, как относишься к начальству?
– Нормально отношусь. Но лучше к начальству никак не относиться.
– Выходит, ты ко мне, к генералу Потапчуку, относишься никак?
– Нет, к вам я отношусь нормально, – Глеб засмеялся, и его улыбка была красноречивее любых заверений и клятв в дружбе.
– Ладно, Бог с ними со всеми! – генерал отвернулся от Глеба и вновь крепко прижал к уху телефон. – Полковник Пушкарев?
– … – Потапчук беспокоит. Соедини меня срочно с директором.
– … – По какому делу? Скажи, по коллекции, он поймет.
– Тогда соединяю, хотя директор сейчас очень занят, но для вас… – услышал Глеб голос в трубке.
– А мне плевать, – усмехнулся Потапчук, – он сказал звонить в любое время дня и ночи, вот я и звоню, а сейчас, между прочим, не ночь и даже не обед.
Так что, будь добр, соедини…
В трубке щелкнуло, тон генерала Потапчука разительно изменился. Он говорил с директором ФСБ спокойно, уравновешенно, сослался на кучу инструкций и распоряжений разных лет. Названия циркуляров, даже старых, генерал Потапчук помнил наизусть и при случае любил щегольнуть своими познаниями. Это производило впечатление не только на его подчиненных, но и на его начальство.
– Через десять минут? – переспросил Потапчук и, выслушав ответ, удовлетворенно отозвался:
– Спасибо.
Поговорив с директором ФСБ, генерал с присвистом выдохнул воздух. Вид у него был такой, словно он только что вбежал на пятый этаж и на лестничной площадке, прямо перед дверью, переводит дыхание.
– Ну, Глеб Петрович, все в порядке. Через десять минут этому долбанному медику дадут такой нагоняй!
Хотя я его понимаю, кому охота подставлять свою голову? Все страхуются. Это только ты; да еще считанные единицы могут себе позволить играть в открытую и не ссылаться на дебильные циркуляры. Хотя, с другой стороны, без них нельзя, документы есть документы, и допуск к ним должен быть строгий. Словом, порядок, тебе все покажут. Сейчас главврач получит распоряжение, так что можешь безотлагательно отправляться туда. Хочешь я тебя завезу на своей машине, к самым дверям домчу?
– Нет, спасибо, – хмыкнул Глеб, – я лучше на своей.
– Ладно, только держи меня в курсе. Если что найдешь – сразу же свяжись со мной, я буду у себя в кабинете. Телефон ты знаешь.
– Да уж, как «Отче наш». Толкни меня ночью, и я назову его сразу.
– Вот и молодец, – растрогавшись, похвалил своего агента генерал.
– Давайте, Федор Филиппович, еще по чашечке кофе?
– По чашке кофе? – изумился генерал.
104 
