Особенно,... 
36 
Может, для полной достоверности попросить Диану на время переехать во вдовий дом? Впрочем, этого Розамунда не хотела. Вряд ли она сможет провести ночь с Брендом, если в соседней комнате будет спать Диана.
Розамунда пропалывала сорняки, когда на садовой дорожке послышались тяжелые шаги Милли. Пожилая горничная опять ворчала насчет полуголого мужчины.
— Он хочет что-нибудь почитать.
— Почитать? — растерянно переспросила хозяйка, хоть в этом не было ничего удивительного. Бедняга уже выздоровел, но вынужденно сидел взаперти. Само собой, ему хотелось чем-то заняться.
— Принести ему что-нибудь из библиотеки, миледи?
— Да… — И тут Розамунда вспомнила одно затруднительное обстоятельство. — Нет! Я сама подберу ему книги. Спасибо, Милли.
Девушка поспешила к нескольким книжным полкам, которые составляли всю библиотеку вдовьего дома. Слава Богу, она только что избежала еще одной катастрофы! Эти книги попали сюда из усадьбы и были помечены семейным гербом и надписью «Аррадейл».
Она просмотрела их все, отчаянно надеясь найти хотя бы одну, случайно не помеченную. Но такой, разумеется, не оказалось. Неужели придется отрывать первую страницу? Жаль было бы портить книгу…
Внезапно ее осенило. Она вышла из дома и направилась к самому Аррадейлу, который стоял за полмили от вдовьего дома. Войдя туда с черного хода, Розамунда справилась насчет Дианы.
— Она уехала верхом осматривать сено, миледи, — сказал дворецкий, который тут же появился на кухне: как все дворецкие, он обладал чутьем на гостей. — Дома вдова.
Розамунда хотела только попросить свежие газеты и не рассчитывала на беседу с тетушкой, но, увы, выхода не было.
Такая же полная, как ее сестра, леди Аррадейл обладала царственной осанкой, подобающей графине. Ее волосы благодаря каким-то чудесам косметики сохранили свой темно-каштановый цвет.
— Ну что, милочка? — спросила она, когда Розамунда осторожно чмокнула ее в напудренную щеку. — Я слышала, у тебя маленькое приключение?
— Приключение, тетя Аррадейл? — удивилась племянница, с трепетом садясь в накрытое парчой кресло.
— Заходила Мария и рассказала мне о твоем больном. Очень великодушно с твоей стороны, милочка.
Разумеется, мама, будучи в Аррадейле, не могла не заглянуть к сестре. Но что именно она ей поведала? Розамунда отчаянно пыталась что-то понять по тону тети, но та, как всегда, была абсолютно бесстрастна.
— Ухаживать за больным — довольно утомительное занятие, тетушка, — заметила Розамунда как бы между прочим, — но мне придется остаться во вдовьем доме и дождаться, когда он поправится. Надеюсь, завтра он все-таки сможет уехать.
Ей казалось, что она уже давно стала взрослой, но теперь чувствовала себя напроказившей девчонкой. Рози и Дина опять попали в переплет.
Родители Розамунды были мягкими людьми и не наказывали своих детей, зато лорд и леди Аррадейл держали свое единственное чадо в ежовых рукавицах. Если Диану ловили на какой-то проделке, то никто не сомневался, что Розамунда тоже принимала в этом участие. Поэтому все, включая Дину и Рози, соглашались, что обе девочки должны понести одинаковое наказание. Если назначалась порка, то непременным исполнителем экзекуции была тетушка Аррадейл.
Перед глазами Розамунды встала тетушка, берущая в руки розги…
Эта картина напомнила ей про новых республиканцев и про их жестокое обращение с детьми. Даже твердая рука тетушки Аррадейл никогда не была слишком суровой. Наказывая, она лишь стремилась заставить их раскаяться в совершенном проступке.
— У тебя неприятности? — сочувственно спросила тетушка, и Розамунда тотчас переключила все свое внимание на старуху.
— Нет, тетушка. Но меня беспокоит сэр Дигби. — Розамунда охотно перевела разговор в другое русло. — Он слишком много ест и пьет. Я вижу, как он краснеет и задыхается, поднимаясь по лестнице, и потому очень тревожусь.
— И не без основания. Граф скончался по той же причине. — Только тут Розамунда поняла, что затронула печальную для тетушки тему. — И потом, — продолжала тетя, — как я понимаю, после смерти сэра Дигби его наследником станет приверженец новой секты?
— Да, Эдвард Овертон. Это меня тоже немало беспокоит.
— Тебе надо родить ребенка, милочка, — откровенно заявила тетя.
Розамунду бросило в жар. Она и представить себе не могла, что когда-нибудь будет обсуждать семейные вопросы со своей августейшей тетушкой.
36 
