Особенно,... 
8 
У китайцев есть проклятие: «Чтоб ты жил во время перемен», вспомнила она, открывая рыбные консервы и наливая молоко в блюдце. Что ж, данная ситуация подходит для этого.
Тара улыбнулась, но тут же представила себе худощавое лицо Адама Бернарда — насмешливый изгиб губ, чертики, пляшущие в его голубых глазах, — и подумала, что, скорее всего, улыбаться особенно нечему.
В восемь часов вечера Тара была как на иголках. Не раз возникало у нее искушение дать деру. В то же время она не переставала готовиться к приходу гостя: нарезала овощи, разогревала пирог, ставила посуду на стол. Тара старалась успокоиться, чтобы к приходу гостя выглядеть уверенной и независимой. В конце концов, она у себя дома. Но каждый звук заставлял ее вздрагивать. Тогда она попробовала переключиться на мысли о работе, но оказалось, что сейчас это бесполезно. Держа в руках пакет с соком, она растерянно села в кресло. Что же делать? Ей не хотелось предстать перед этим неожиданным Адамом Бернардом беспомощной школьницей. Тара включила транзистор, поискала музыку и продолжала накрывать на стол. Ну, кажется, все в порядке. Посуда расставлена, салат получился эффектным, и она немного успокоилась.
Когда наконец зазвонил колокольчик, Тара сделала глубокий вдох и пошла открывать дверь.
В первую секунду она едва узнала его. Он был чисто выбрит, причесан. Вместо разорванных джинсов и рубашки на нем были светло-серые брюки и голубой свитер. В руке он держал бутылку вина.
Пришел Адам не один. Тара не успела сказать еще и слова, как Бастер подскочил к ней с радостным лаем, проскользнул мимо и кинулся на кухню.
— Господи! — Она готова была завопить. — Он опять за кошкой. Он же убьет ее.
— Ничего подобного.
Она свирепо посмотрела на гостя.
— Проклятие, зачем вы его притащили с собой?
— Чтобы они научились ладить друг с другом. Они же собираются быть соседями.
Тара поспешила на кухню. Она с тревогой подумала, что Адам Бернард, кажется, планирует пробыть здесь долго. Но тут раздался возбужденный лай Бастера, яростное мяуканье Мелюсин и затем пронзительный визг. Тара забыла обо всем на свете. На кухне она увидела, что пес загнал кошку в угол, в узкую щель между стеной и стиральной машиной.
— Посмотрите, что вы наделали, — дрожащим голосом проговорила Тара. — Позовите его.
— Не надо, — отрывисто ответил Адам. — Даю слово, ничего не случится.
В этот момент кошка ударила Бастера по носу. Тот, взвыв, отпрыгнул и теперь сидел на безопасном расстоянии от обидчицы.
— На вашей Мелюсин ни царапинки, а у Бастера нос в крови.
Тут только Тара заметила, что собака действительно поранена. Бастер терпеливо перенес все ее врачебные манипуляции.
— Лучше я отнесу кошку в другую комнату, сказала Тара, вымыв руки.
— Оставьте их. Этой перепалки им хватит надолго. Думаю, теперь все будет нормально. — Адам неожиданно улыбнулся. — У вас такой вид, как будто вы и меня прогнали бы в другую комнату.
— Очень может быть. До сих пор не знаю, зачем я вас пригласила.
— Почему же, у вас были на то веские причины, — вежливо заметил гость. Тара сдержанно улыбнулась.
— Надеюсь, я выдержу. — Молодая женщина растерянным жестом указала на кухонный стол. — Прошу садиться.
— Если вы дадите штопор, я открою это. — И Адам поднял принесенную им бутылку вина.
— Он в ящике стола, — указала Тара и, повернувшись, засуетилась около плиты.
Она подумала, что впервые после Джека, не считая деловых встреч, принимает мужчину.
Новый Адам Бернард беспокоил ее по-другому. Одежда на нем была явно дорогая, так же как и бутылка кларета, которую он откупоривал.
А все приготовления Тары к этому вечеру свелись к умыванию. Она не накрасилась и даже не переоделась.
Только сейчас, когда Адам сменил свои лохмотья. Тара поняла, насколько он привлекателен; но тут же одернула себя: не для того она его пригласила. Ей нужно узнать немного о нем. Только и всего.
Расставляя блюда на столе, Тара увидела, что Адам нашел еще и свечи и теперь вставлял их в подсвечники.
— Надеюсь, вы не возражаете, — сказал он. — Чтобы было праздничнее.
Откровенно говоря, Тара даже очень возражала. Свечи придают обстановке скорее интимность, чем праздничность. А это ей в данный момент меньше всего было нужно. Но сейчас, когда свечи уже горели, возражать было бы глупо.
Адам, казалось, не заметил ее колебаний.
— Я причинил вам столько беспокойства.
8 
