18 
— Очевидно, вы приняли желаемое за действительное, — сладко проговорил он, вежливо улыбнувшись.
Почувствовав, как сильно напряглась рука Лили, он решил сменить тактику беседы.
— Здравствуйте, миссис Миллер. Помнится, я покупал запчасти для своего мотоцикла в магазине вашего мужа. Как он поживает?
— Он умер три года назад, — процедила она сквозь зубы.
— Простите, мне очень жаль. Он был хорошим учителем.
— Безусловно. — Миссис Миллер через силу улыбнулась.
Деклан переминался с ноги на ногу. Рука Лили по-прежнему покоилась на его локте.
— Я рада слышать, что с ногой у вас все в порядке, — бодро проговорила Лили, но голос ее слегка задрожал. — Мы прогуливаемся, хотели увидеть школу.
— Там никого нет сейчас, — проговорила миссис Рэмси. — Даже неизвестно, долго ли она еще будет открыта. Поскольку мельница больше не работает… — Она замолчала, уставившись куда-то вдаль, мимо Лили и Деклана, на пустую улицу. — Простите, мне уже пора идти. Надо кое-что подкупить.
— Конечно, конечно. Приятно было увидеться, — вежливо кивнула Лили.
Деклан просто молча кивнул.
Когда они отошли на приличное расстояние, он склонился к Лили.
— Удивлен, как это ты еще держала меня за руку все это время.
— А что в этом такого? — пожала она плечами.
— Теперь по городу разнесутся слухи.
Лили отвернулась.
— Возможно, тебе будет интересно знать, что люди непременно заинтересуются этой новостью. Думаю, через пару дней об этом будут знать все жители без исключения. Хотя в принципе они очень дружелюбны.
Деклан отлично знал, что местные люди думают о нем. У всех в этом городе — предубеждение против него. Так сложилось исторически. Как жаль, что мистер Миллер умер. Он был одним из тех немногих жителей, с которыми он вообще общался.
Высокий худой мужчина в черном шел по тротуару. Деклан сразу узнал в нем местного викария, который в свое время пытался привлечь его мать к благотворительным делам прихода.
— Добрый день! — приветствовала его Лили. — Как продвигаются дела с церковной ярмаркой?
Глаза викария остановились на Деклане и расширились от удивления.
— Отлично, отлично продвигаются. — Мужчина замедлил свой шаг, приближаясь к ним.
— Может быть, я могла бы чем-то вам по… ох! — Лили поджала губы, когда мужчина практически пробежал мимо них. — Как странно!
— Просто ты к этому еще не привыкла.
— Что ты имеешь в виду?
— Отношение к нашей семье. Конечно, они бы никогда не рискнули высказать этого вслух, напрямую. Мы были слишком могущественными. Они попросту боялись рисковать. Не стали бы кусать руку, которая их кормит.
Он долго смотрел на длинную пустую улицу.
— Можно подумать, что я само воплощение ада. А еще если учесть серную и угольную мельницу, которая закоптила своими испарениями все улицы города. И не притворяйся, будто не знала этого. Я уже привык к такому отношению.
Лили остановилась и выдернула свою руку из его руки. Ее большие карие глаза смотрели прямо ему в лицо, так пристально, что ему захотелось отвернуться.
— Ты прав. И мне стыдно, — наконец сказала она, покраснев. Она снова взглянула на улицу. — Не могу поверить, что раньше я этого не замечала.
— Потому что и сама была такой же. И если бы не наша новая встреча, ты до сих пор бы верила, что семья Гейтс разрушила твой драгоценный Блэкрок. А эти опасные братья Гейтсы угрожали чести каждой девушки в городе.
Он прищурился и лукаво и грустно улыбнулся.
Так много грязи было вылито на него и его семью. Неудивительно, что ему хотелось, чтобы его дом обрушился в море.
Лили стыдливо понурилась, потом вскинула голову, словно бы на что-то решившись.
— Прости меня, но ведь это именно я распустила слух о том, что по твоей вине забеременела та девушка. Помнишь этот слух?
Деклан замер и часто задышал. Да как она только могла?
— Просто… когда моя мать стала подозревать о наших дружеских отношениях, я, чтобы успокоить ее, и распустила этот слух. Чтобы доказать… — Она мотнула головой. — Какой же дурой я была тогда!
Деклан откинул голову назад и рассмеялся. Но смех его был горьким.
— Как я мог это сделать, если ко мне не подходили ближе, чем на десять шагов?
— Прости, прости, — заговорила она, пытаясь поймать его взгляд. — Но ты бы и сам мог защитить себя? Почему ты этого не сделал?
18 
