124 
– Эй, есть кто живой, открывай! – Сутенер раз-другой грохнул кулаком по двери.
Смут отдернул штору верхнего окна и выглянул на улицу, полагая, что к нему рвется загулявшая компания, но увидел нас с чужаком.
Дамир посмотрел наверх:
– Хозяин, значит, там живет?
– У тебя, наверное, парней много, почему одного не оставишь в покое? – сказал Бастиан. – Он выбрал другую жизнь.
– Не ему это решать.
– Что так?
– Лет через десять, когда будет выглядеть иначе, он может делать все, что заблагорассудится, я мешать не стану. Но сейчас он должен исполнять мою волю.
– Почему это? – не отставал Бастиан.
– А потому что сын должен подчиняться отцу.
У меня слегка закружилась голова, Бастиан нахмурился, постигая смысл этих слов. Игнац и сутенер внешне вовсе не были похожи, правда, оба говорили с одинаковым акцентом.
– Ты торгуешь собственным сыном? – ужаснулся я.
– Я поручил его своей жене, но дура эта возьми и помри, а мамаша моя, сука ленивая, не желает утруждаться заботой. Ну я и выписал его сюда. Из неустроенной отчизны в благополучный город.
– Ничего себе благополучие! – сказал Бастиан. – Как ты мог такое сделать с собственным сыном?
Но тут отворилась дверь и на улицу вышла официантка Анна. Она удивленно посмотрела на меня и Бастиана, когда незнакомец ее отпихнул и шагнул в бар. Секунду-другую все растерянно топтались на пороге.
– Мы закрыты! – крикнула Анна вслед наглецу.
– Где Игнац? – рявкнул тот.
– Анна, ступай домой, – сказал Бастиан. – Мы сами разберемся.
Девушка пожала плечами и зашагала по улице, а мы с Бастианом кинулись в бар, где наглец рыскал по пустому залу.
– Наверное, Игнац уже ушел, – соврал я, но Дамир тряхнул головой и направился к лестнице, что вела в квартиру Смута. – Я вызову полицию! – крикнул я.
– Зови, бля, кого хочешь! – прорычал сутенер и скрылся из виду.
– Черт! – Бастиан бросился вдогонку.
На площадке Дамир безуспешно подергал дверную ручку, а затем на шаг отступил и ногой выбил дверь; в коридоре со стены сорвалась книжная полка. Гостиная была пуста, но из кухни доносились встревоженные голоса. Несколько раз я бывал у Смута и знал, что в кухонном шкафу он оборудовал сейф – там хранилась его дневная выручка, которую наутро он относил в банк.
– Выходи, Игнац! – заорал мужик. – Даже моему ангельскому терпению есть предел! На выход, я сказал!
Два-три раза он саданул кулаком по столу, в дверях кухни появились Игнац и Смут. Парень был смертельно бледен, однако меня больше встревожил Смут. В лице его читались злость и досада, но он был странно спокоен, словно знал, что надо делать.
– Уходи! – Я схватил мужика за рукав. Он меня отшвырнул, и я, запнувшись о ковер, грохнулся навзничь, сильно ушибив локоть.
– Я никуда не пойду! – тоненько крикнул Игнац, точно объятый ужасом ребенок. Смут скрылся в кухне.
Дамир усмехнулся и пощечиной сбил сына с ног, потом за шкирку его поднял и вновь наградил оплеухой.
– Ты будешь делать, что я прикажу.
Он потащил парня к выходу, свободной рукой отпихнув Бастиана, попытавшегося его остановить. В углу комнаты я углядел клюшку для хёрлинга с красно-белой эмблемой – корабль, проплывающий меж двух башен; видимо, Смут почему-то решил сохранить ее как память об Ирландии. Схватив клюшку, я ринулся на сутенера. Тот обернулся и, толкнув Игнаца на пол, оскалился, точно зверь.
– Ну давай! – поманил он меня. – Врежь мне, если хватит духу!
Пытаясь выглядеть грозно, я ударил его по плечу, но ему это было что слону дробина. Он сбил меня с ног, легко вырвал клюшку из моих рук и, переломив ее через колено, отшвырнул в сторону. Мне стало по-настоящему страшно. Он запросто мог в одиночку расправиться с нами. Но и безропотно отдать Игнаца я не мог. Я увидел, что Бастиан изготовился к драке. Он был силен, хотя такого бугая ему, конечно, не одолеть.
– Не надо! – крикнул я, но сутенер уже врезался в него всей своей тушей. – Бастиан!
Громила вздернул его на ноги, и после следующего удара мой друг, вылетев в коридор, покатился вниз по лестнице.
– Все, будет! – гаркнул Дамир. – Игнац, марш за мной! Усек?
Тот посмотрел на меня и печально кивнул:
– Хорошо, я иду. Только больше никого не трогай.
Сутенер шагнул ко мне, распростертому на полу.
– На том и покончим, – негромко сказал он. – Еще раз сунешься к моему парню, оторву башку и сброшу в канал, понял?
От страха онемевший, я только сглотнул, однако поразился тому, как резко вдруг изменилось его лицо. Секунду назад оно выражало злобную угрозу, а теперь – боль и недоумение. Я перевел взгляд на Игнаца – мальчишка зажал ладонями рот. Дамир потянулся рукой за спину, словно желая что-то достать, однако ноги его подломились и он, пытаясь ухватиться за стол, со стоном рухнул на пол возле меня. Я отпрянул в сторону. Гигант упал ничком, из спины его торчал нож. Над ним стоял Смут.
124 
