Особенно,... 
9 
Ханна нахмурилась.
— Он жил в Баррон-Корте?
— В пентхаусе, который перешел по наследству ко мне. Мне теперь кажется, уж не ей ли принадлежала идея о переделке старого Баррон-Корта в многоквартирный дом? Раньше дед и бабушка жили в большом старом особняке на южном конце Гранд-авеню. Вряд ли он мог тогда устроить Айсобел в гостевой комнате, бабушка заметила бы. Но мы уклоняемся от темы.
— Да, Шкатулка влюбленных. — Ханна прикоснулась к ней кончиками пальцев.
— Ханна, я хочу вернуть эту шкатулку туда, где ее место, — в руки моей матери. Я готов дать за нее хорошие деньги, что не раз предлагал и Айсобел.
— В самом деле? — Голос Ханны был полон скептицизма. — Если Айсобел была такой меркантильной… почему же она не продала вам шкатулку?
А ему-то казалось, что он почти у цели!
— Деньги ее тогда не интересовали, — раздраженно ответил он, чувствуя, что окончательно теряет почву под ногами. — Ей было приятно ощущать свою власть надо мной, — продолжал он горько. — Ей было приятно постоянно напоминать семье о своем присутствии, несмотря на то, что дед умер много лет назад. Ей нравилось быть занозой в здоровом теле семьи, она с удовольствием получала ежемесячное пенсионное пособие, живя всего лишь этажом ниже, она с удовольствием встречалась со мной в лифте и постоянно интересовалась, как я поживаю, словно была старинным другом семьи. Ей нравилось держать у себя шкатулку и время от времени доставать ее с многозначительной улыбкой. — Купер замолчал, тяжело вздохнув.
Ханна, Ханна, неужели ты хочешь быть такой же, как она? Неужели ты тоже против меня?
— Извините. Думаю, что Айсобел всегда была такой, — сказала наконец Ханна. — Но я к этому не имею никакого отношения. — Играя бокалом, она осторожно произнесла: — Сколько же вы предлагали ей за шкатулку?
Несколько мгновений он смотрел на нее тяжелым взглядом. Вот это хватка!
— Почему я должен говорить вам это?
— Значит, мне вы не собираетесь платить ту сумму, которую предлагали Айсобел? — Она печально покачала головой.
— Ну, это вам знать не обязательно. Да вы и сами все знаете не хуже меня. Айсобел не только передала вам шкатулку, но и оставила вам инструкции, как вести переговоры и торговаться. Из формулировки ее завещания сразу видно, что вы знаете настоящую цену этой вещи. А впутывая в это дело меня, она указала путь, как вытянуть из меня побольше. — Купер раздраженно переломил пополам хлебную палочку. — Теперь остается выяснить лишь одно: до какой степени вы похожи на нее? Ясно одно — вы, по-видимому, унаследовали садистскую природу Айсобел. Но зачем мне платить за то, что по праву принадлежит мне?
Ханна с недоумением уставилась на него. Значит, какую бы цифру она ни назвала, он не станет платить?
— Вы правы, зачем вам платить? — Она произнесла это так тихо, что он подумал, что ему послышалось.
— Что вы сказали? — переспросил он, покраснев.
— Мне не надо денег, — сказала она. — Вы не получите эту шкатулку. Никогда. — Она встала, взяла шкатулку, потом повернулась к нему. — Мистер Винстон, пожалуй, вам полезно охладиться.
С этими словами она взяла бокал с вином и выплеснула содержимое прямо ему в лицо.
— Извините, — сказала Ханна официанту, который, балансируя с подносом с закусками, кинулся с салфеткой к окаменевшему Винстону. — Надеюсь, я не испортила ковер. — И, гордо выпрямившись, она вышла ИЗ ресторана со Шкатулкой влюбленных под мышкой.
На улице дул сильный ветер. Ханна, вместо того чтобы поймать такси, направилась пешком в деловую часть города по направлению к офису компании «Стивенс и Вебстер».
Она не жалела о своем поступке, Купер Винстон заслужил это.
Да, очень вероятно, что после этого инцидента он никогда более не обратится за юридическими услугами в компанию «Стивенс и Вебстер». А что, если он пожалуется на нее Стивенсу?..
— Все равно он это заслужил, — пробормотала она без всякого раскаяния, но, подумав, решила, что он, скорее всего, никому и ничего рассказывать не станет. Зачем ему выглядеть дураком? В этом она была уверена: уж кто-кто, а Купер не захочет выставлять себя на посмешище. Он успешный бизнесмен, и если кто-то узнает, что его обвела вокруг пальца выпускница юридической школы, его авторитет может упасть.
Нет, он отомстит иначе. Она уверена, что последствия ее поведения еще дадут о себе знать, хотя виноват во всем с самого начала был только он — слишком гадко вел себя. Да, Айсобел не была святой, хотя Ханне трудно было представить свою престарелую родственницу в роли фатальной соблазнительницы. Но, с другой стороны, откуда она знает, какими качествами должна обладать любовница такого класса, какой была Айсобел, по словам Купера? Вряд ли он и другие мужчины ищут в женщинах нежность, приятное обращение и очарование. Но какой бы ни была сама Айсобел, это еще не значит, что все ее родственники обязательно имеют такие же наклонности к вымогательству и шантажу, как считает Купер.
9 
