Особенно,... 
14 
— Спасибо, — просипел он, — я перед вами в долгу.
— Лишь бы с вами все было в порядке, — улыбнулась Кейт. — Заходите и грейтесь.
В холле Дариус тут же устремился к телефону.
— Переоденьтесь, — настаивала Харриет. — С вас льется вода.
— Нет, сначала я позвоню. Они ждут. — Дариус набрал номер и говорил в трубку. — Мэри? Да, я знаю, что уже поздно. Извини, я задержался.
Со своего места Харриет могла отчетливо слышать резкий женский голос:
— Ты все время задерживаешься. Дети ушли спать со слезами, потому что ты не сдержал слово. И все. Хватит — значит, хватит.
— Мэри, послушай…
— Я не хочу, чтобы ты постоянно ранил детей тем, что забываешь о них…
— Это не так… Не вешай трубку!..
Харриет не могла больше терпеть. Она вырвала трубку из его рук и громко сказала:
— Миссис Фэлкон, пожалуйста, послушайте меня.
— О, я так понимаю, вы его подружка?
— Нет, я не подружка мистера Фэлкона. Я член спасательной команды, которая только что вытащила его из моря.
— И вы думаете, я в это поверю?
Харриет взорвалась от гнева:
— Да, я думаю, поверите, потому что это правда. Если бы мы опоздали на пару минут, мистера Фэлкона было бы уже не спасти. Вам повезло, что он здесь, а не на дне моря. — Она передала трубку Дариусу, который смотрел на нее, будто на привидение: — Скажите ей.
Он взял трубку:
— Мэри? Ты еще там? Да, это правда.
Ради приличия Харриет ушла в кухню, но любопытство заставило ее оставить дверь приоткрытой.
— Пожалуйста, позови их, — услышала она. — О, они спускаются вниз? Дай мне с ними поговорить. Фрэнки, это ты? Извини, что задержался, я упал в воду, но спасатели вытащили меня, и теперь я в порядке. Позови Марка, дай мне шанс поговорить с вами обоими.
Голос Дариуса изменился, стал теплым и заботливым, чего Харриет совершенно не ожидала. Она плотно закрыла дверь и с благодарностью приняла предложенную Кейт чашку чая.
— Он свалится с воспалением легких, если не переоденется сейчас же, — обеспокоенно заметила Кейт.
— Тогда нам следует быть очень строгими.
— Как ты сейчас, — восхищенно согласилась Кейт. — Он не знает, на кого напал.
— Он рассердится на меня, но ничего не поделаешь.
— Лишь бы разрешил ухаживать за ним.
Харриет с любопытством взглянула на Кейт.
— Ты говоришь так, словно заботишься о нем. Но с ним явно не просто иметь дело.
— С ним гораздо лучше, чем с последним хозяином. Рэнсинг исчез, бросив дом на меня. Он не заплатил мне.
— Не заплатил? — в ужасе повторила Харриет. — Ах, он такой и разэтакий. На что же ты жила?
— У меня были сбережения, вот и пришлось их потратить. Я не смогла связаться с ним. А потом пришел мистер Фэлкон и сказал, что это теперь его дом. Я все еще жила здесь, потому что мне некуда идти. Я думала, он вышвырнет меня и наймет толпу слуг, но он попросил меня остаться и заплатил за те недели, что Рэнсинга не было.
— Но…
— Знаю, знаю. Не он задолжал мне. Я растерялась, когда он расплатился со мной.
Харриет показалось, мир перевернулся с ног на голову. Это неправда! Она не сомневалась, что Дариус — злодей. Но сегодня…
— Почему ты никому не сказала? — поинтересовалась она.
— Потому что мистер Фэлкон попросил об этом. Он будет зол как черт, если выяснит, что я поделилась с тобой, так что не рассказывай никому, ладно?
— Я не могу поверить.
— Да, он так и говорил.
— Как это?
— Прошлым вечером, когда я готовила ужин, то спросила, могу ли об этом рассказать, например тебе, а он ответил, что тебе в первую очередь нельзя ничего говорить, потому что ты наслаждаешься тем, какой он монстр. А он не хочет испортить тебе веселье.
— Правда, что ли?
Харриет затруднялась описать незнакомое чувство, которое нахлынуло на нее. Дариус, казалось, заглянул ей в голову и прочитал мысли с поразительной точностью. Это тревожило. Или восхищало. Она еще не решила. Все, что Харриет знала о нем, теперь было под вопросом. А самый главный вопрос — каков же он на самом деле. Похоже, мир сошел с ума, и она тоже.
Харриет наконец настолько пришла в себя, что смогла ответить:
— Но если людям станет известно, каким щедрым он может быть, они иначе будут относиться к нему.
— Наверное, он этого не хочет, — мудро заметила Кейт.
Харриет замолчала. Слишком много для одного раза. Ей требуются пространство и одиночество.
14 
