54 
Постепенно она обошла Сунию и оказалась почти за спиной у нее. Взглянув на стражников, Ауриана не заметила на их сонных, равнодушных лицах никакой тревоги. Их остекленевшие глаза были устремлены куда-то вдаль. Она сделала еще пару шагов, и теперь стражники совсем не могли ее видеть за фигурой Сунии.
«Сейчас. Пора. Теперь все будет зависеть от воли богов».
Ауриана прыгнула на Сунию и изо всех сил ударила подругу по лодыжке правой ноги коротким мечом в кожаном чехле. Когда меч коснулся тела Сунии, Ауриана закрыла глаза и почувствовала взрыв боли, сверкнувшей у нее в голове, будто она ударила саму себя. Ей показалось, что она слышала жуткий хруст ломающейся кости, который прозвучал в ее ушах в тысячу раз сильнее, чем это было на самом деле. Затем она увидела, как копье вонзается Бальдемару в грудь, и у того появляется выражение страшной, мучительной боли и удивления. Кто может быть готовым к такой боли, даже если он сам себе ее причиняет?
«Суния! Как только я смогла это сделать? Я ужасаюсь сама себе, я слышу твой ледяной смех, Херта, отдающийся эхом через годы».
Суния на миг онемела и застыла неподвижно. Ее глаза вдруг вобрали в себя все небо, словно душа вылетела из тела. Она жутко содрогнулась в конвульсии, затем упала на бок, схватившись руками за ногу, будто желая оторвать ее напрочь. Она с изумлением смотрела на Ауриану, не веря в то, что с ней случилось. Это был взгляд доверчивого ребенка, которого прежде заботливая мать вдруг взяла и швырнула оземь.
Стражники встрепенулись, и на их лицах появилось явное раздражение.
— Ауриана, почему? — с трудом, задыхаясь, словно чьи-то руки стискивали ее горло, произнесла Суния.
К ним уже приближались стражники. Ауриана упала на колени рядом с Сунией и схватила ее за плечи.
— Суния, умоляю тебя, молчи!
— Да ты сошла с ума! — тяжело выдавила из себя Суния, разгребая руками песок, попеременно то сжимая, то разжимая кулаки. — Ты чудовище! Теперь они убьют меня!
— Суния, послушай меня! Теперь тебе нет места на арене, от тебя там не будет проку. Вот почему я сделала это. Я не могла сказать тебе заранее, потому что тогда ничего бы не вышло. Суния, они услышат нас! Не выдавай меня.
— Убирайся прочь!
— Суния, пойми, я прошу тебя!
— Я проклинаю тебя! Я никогда не пойму.
И она со злостью сбросила со своего плеча руку Аурианы.
В этот момент рядом с ними оказались стражники. Один ударил Ауриану ногой, а другой, грубо дернув Сунию за руку, попытался поставить ее на ноги Та издала пронзительный крик, наступив на поврежденную лодыжку.
— Эй вы, тупые бездельники, идиоты, не смейте этого делать! — вскричала Ауриана на своем родном языке.
Вскочив на ноги, она вцепилась в стражника, державшего Сунию. Однако его товарищ накинул на Ауриану сеть, одну из тех, которыми пользовались гладиаторы, дравшиеся трезубцами. Запутавшись в ней, женщина рухнула на землю и затрепыхалась, как заяц, попавший в силки. Затем этот стражник занес над ней железный прут, намереваясь избить ее до бесчувствия, но тот, который держал Сунию, не дал ему этого сделать.
— Стой! Что ты делаешь? Она еще пригодится!
— Да, ты прав, — неохотно признал стражник, который с трудом расстался с желанием проучить эту вредную бабенку. — Однако вот эта годится лишь на корм собакам. Посмотри на ее ногу.
«На корм собакам? Они лгут! Суния отправится работать на кухню. Они не видели, что это сделала я — вот что главное».
Пришли помощники наставников и уволокли Сунию. Ауриане показалось, что у Сунии были те же глаза, что и у Бальдемара — полные агонии и укоризны.
Эрато вскочил на ноги, когда Ауриану привели в его кабинет. Он уставился на нее, грозно нахмурив брови и сверкая глазами. Огромные кулаки были сжаты так, что побелели костяшки пальцев.
— Ты, безрассудная и глупая женщина! Ты обманула их, но меня ты не проведешь!
Спохватившись, он кивнул сопровождавшим Ауриану стражникам, приказывая им уйти.
— Это была не моя вина, — тихо ответила она, чувствуя себя совершенно разбитой и обессиленной.
— Ты нарочно сделала ее непригодной к боям!
— Я нарочно спасла ее.
— У тебя нет права спасать кого бы то ни было!
— А у тебя нет права отнимать жизнь.
Префект ударил что было силы кулаком по столу. Бюст Домициана подпрыгнул и, покачнувшись, чуть было не упал на пол.
— Прибереги эти басенки для питающейся павлиньим мясом знати, которая не знает, чем бы еще себя занять. Нам же приходится тяжким трудом отрабатывать деньги, которые мы получаем. Я не люблю, когда меня водят за нос.
54 
