Особенно,... 
31 
– Никос…
Он положил ее на стол и склонился над ней, заполнив собой все пространство. Его глаза были так близко, что Анна видела в них свое отражение.
– Скажи, что ты не хочешь меня.
Анна смотрела в его красивое лицо и не могла произнести ни звука. Ее веки дрогнули, и она беспомощно закрыла глаза. Раздался звук расстегиваемой молнии, и юбка с тихим шелестом упала на пол.
– Пожалуйста, – прошептала она. Никос замер.
– Что «пожалуйста»? Пожалуйста, не останавливайся. Пожалуйста, займись со мной любовью. Пожалуйста, люби меня.
Не чувствуя его рук, Анна открыла глаза.
Никос стоял рядом. В его глазах застыло странное выражение. Словно только от нее зависела его жизнь и в ее власти, казнить его или миловать.
– Что «пожалуйста», zoe mou? – мягко повторил он свой вопрос.
– Я боюсь, – сорвалось с ее языка прежде, чем она успела его прикусить.
– Боишься? Но чего?
– Что ты причинишь мне боль, – едва слышным шепотом ответила она.
Он неожиданно улыбнулся, и улыбка смягчила его резкие черты.
– Я не могу причинить тебе боли, agape mou, – нежно коснувшись ее щеки, сказал Никос. – Никогда.
Анна смотрела на него умоляющими глазами.
– Ты так красива, – почти с благоговением произнес он.
Словно подгоняемая кем-то невидимым, Анна принялась лихорадочно расстегивать пуговицы его рубашки. Не в силах справиться со своим нетерпением, она просто дернула ее за отворот. Две пуговицы покатились по полу.
– Это была моя любимая, – усмехнувшись, сказал Никос.
– Глупо было ее сегодня надевать.
Никос быстро расстегнул блузку Анны. Его руки подхватили ее груди снизу. Большими пальцами он надавил на проступившие из бюстгальтера соски. Наслаждение стрелой пронзило ее тело, голова запрокинулась. Тихий стон наполнил его кабинет.
– Они прекрасны, – выдохнул он, щелкнув застежкой и отбросив бюстгальтер прочь. Затем нагнулся и, лизнув левый сосок, втянул его в рот. Анна чуть не потеряла сознание от интенсивности ощущений.
Никос оторвался от ее груди и замер.
Не понимая, почему он остановился, Анна подняла голову. Никос пристально смотрел на ее грудь. Она проследила направление его взгляда и заметила маленькую белую струйку. Ее сковали смущение и досада одновременно. Она кормящая мать, и в этом нет ничего…
Мысль оборвалась, когда Никос наклонился и слизнул молоко языком. Анна вздрогнула и задрожала. Всхлип сорвался с губ, когда язык Никоса стал пробовать ее тело на вкус, и от каждого его прикосновения пламя желания разгоралось все ярче.
Почему он медлит?
Анна обхватила его за шею и прижала к себе. На ощупь, одной рукой она расстегнула ремень. Никос накрыл ее руку своей.
– Выйди за меня. Будь моей женой, Анна. – Анна погладила его по щеке.
– Мы воспитаем нашего сына вместе, но замуж за тебя я не выйду.
– Но почему?
– Боюсь, что у нас ничего не получится, – грустно улыбнулась она.
– Хотелось бы мне знать, почему ты так в этом уверена.
– Разве ты не понимаешь?
– Нет. – Никос отстранился от нее.
Анна обхватила себя руками, словно ей вдруг стало холодно.
– Ты не любишь меня! – не сдержавшись, с отчаянием произнесла она.
– Я люблю своего сына. Ради него я готов на все.
– Но я тоже!
– Что-то не похоже, – заметил он. Его голос звучал ровно. Совсем не так, как хриплый шепот страстного любовника. – Я готов дать тебе свое имя, заботиться о тебе. Ты никогда ни в чем не будешь нуждаться. А ты в ответ презрительно фыркаешь. – Никос прищурился. – Что, кровь предков взыграла? Или мое происхождение подкачало? Для плотских утех гожусь, а вот в мужья – извините. Что, для этой роли больше подходит Виктор?
– О чем ты говоришь? – побледнев, прошептала Анна.
– Ты ведь не сказала ему, чтобы он оставил тебя в покое? – спросил Никос. В ее глазах появилось виноватое выражение, и он мрачно кивнул. – Так я и думал. Ладно, я сам скажу.
– Я просто не хотела, чтобы ты вмешивался! Я сама в состоянии…
– Ты в состоянии? – пренебрежительно хмыкнул Никос и принялся застегивать рубашку. Не нащупав двух пуговиц, он чертыхнулся. – Не поверишь, но в последнее время у меня на этот счет появились сомнения. Не понимаю, что случилось с твоим здравым смыслом, которым я раньше восхищался. Словно тебя подменили. – Уже у самой двери он обернулся. – Когда вернусь, я хочу знать имя своей новой секретарши. Мне надоело бороться с твоей глупостью.
31 
