29 
При мысли о сыне Никос расплылся в улыбке. Все эти дни он в основном работал дома, а так как Анна кормила малыша каждые три часа, он нашел, что его обычный шестнадцатичасовой график невозможен. Внимание Никоса то и дело привлекал к себе смех играющего со своими погремушками сына, если он не спал, либо красивая и соблазнительная Анна, которая стала его временным секретарем.
И уже завтра Никос должен их покинуть. Странно, но в этот раз он не чувствовал прилива энергии и сил, как раньше, когда приближалась завершающая стадия какого-либо проекта…
– Что ты делаешь?
Анна встала на колени рядом с корзиной для бумаг и пригнулась. Узкая юбка натянулась на бедрах. В горле у него сразу пересохло, а в мозгу вспыхнули отчетливые образы.
– Вот, выронила случайно, – пробормотала Анна, дотягиваясь до упавшего резюме. – Что это? – спросила она, заметив за корзиной бледно-голубой конверт.
Никос мысленно застонал: он выкинул его только сегодня утром, но, видимо, промахнулся.
– Марки греческие, – произнесла Анна.
– Ты смотрела это резюме? – он схватил первый попавшийся лист.
Анна поднялась на ноги и поправила юбку.
– Штамп неразборчивый… Ты когда его получил? – вернулась она к прерванной теме.
– Вчера.
Она заправила за ухо прядь волос и повертела нераспечатанный конверт в руках.
– Как оно попало в корзину для мусора? – Никос пожал плечами.
Анна подняла на него глаза.
– Ты не собираешься его прочесть?
– А как ты считаешь, если оно лежало рядом с корзиной для мусора? – В нем проснулось раздражение.
– Но ведь это письмо от твоей мачехи!
– Мне об этом известно, – сухо сказал Никос.
– А вдруг она хочет наладить отношения с семьей своего мужа, а ты…
– Нет никакой семьи, – оборвал ее Никос. – Отец ничего для меня не значил и никогда не будет значить. Он мертв. Какое мне дело до его вдовы? Если она хочет писать письма – это ее право. Читать их или нет – право мое.
Никос слишком хорошо помнил первое письмо этой гречанки и новость, которую она обрушила на него. Отец умер и оставил ему долю в судовой компании – то, чем он так стремился завладеть, в молодости. Но эта новость потрясла его куда меньше, чем другая. Оказалось, его отец выступил тем анонимным инвестором, на чьи деньги была основана компания «Ставракис Ризортс» и построен его первый отель.
Он не приехал на похороны, не стал знакомиться со своими единокровными сестрами и отказался от акций. Ему ничего не нужно от людей, которые значили для отца больше, нежели он сам и его мать.
Но больше всего Никоса потряс тон письма. От каждой его строчки веяло добротой, тогда как он был готов к ненависти. В ту ночь Никос, оглушенный и растерянный, нашел успокоение в объятьях Анны, в ее постели. Тогда-то и был зачат Майкл…
Словно прочитав его мысли, Анна сказала:
– Послушай, Никос, встать на ноги тебе помог отец, почему же ты продолжаешь его ненавидеть?
– Если бы я знал, что за тем анонимным инвестором скрывается отец, я бы не взял его денег. Он соблазнил мою мать, уже, будучи женатым, сделал ей ребенка и отослал в Нью-Йорк, как… посылку. Отец для меня не существует. – Его губы превратились в узкую полоску.
– Но твоя мачеха…
– Не называй ее так.
– По ее словам, он каждый месяц присылал вам деньги, которые твоя мама отправляла назад, – настаивала Анна.
Да, именно так написала та женщина. Как и то, что ее муж любил Никоса и несколько раз порывался приехать и навестить его, но мама отказала. Эта женщина даже написала, что именно мать Никоса настояла на том, чтобы уехать в Нью-Йорк. Их отъезд разбил ее мужу сердце.
Никос не знал, кому верить.
Но мама заботилась о нем до самой своей смерти. Она – единственная, кого он знал. Он не может ее предать. В любом случае все уже давно в прошлом. Пусть там оно и покоится. Поэтому он не читает этих писем.
– Если ты не хочешь его прочесть, я хочу.
Никос удержал ее за руку.
– Как ты быстро ухватилась за возможность устроить мои семейные дела. Чтобы забыть о своих?
– Что ты имеешь в виду?
– Прошло уже больше недели, а ты до сих пор не сказала, зачем приезжала твоя сестра.
– Обычная семейная ссора, – пытаясь вырвать свою руку, пробормотала она, но Никос держал её крепко.
– И она имеет отношение к Виктору?
Анна рванула руку на себя с силой, которой Никос от нее не ожидал.
– Тебя это не касается! Я в состоянии сама… – Дрожащей рукой она взяла ножичек для бумаг и сделала резкое движение. Ножик прошел сквозь конверт и чиркнул по ладони. Анна вскрикнула от боли.
29 
