Особенно,... 
44 
Она подтолкнула его к стоящей в углу широкой кровати. И он совсем не возражал против ее решимости доминировать, против того, чтобы она первой начинала наступление.
Моника сильнее сжала его плечи, когда Диего упал спиной на ложе, а она оказалась верхом на нем. Ее губы медленно растянулись в улыбке, а в глазах загорелся озорной огонек.
— Тогда я уверена, что ты будешь очень терпеливым, пока я буду тебя раздевать. — Ее руки опустились к его брюкам и стали расстегивать молнию.
Он почувствовал приближение чувственной пытки, но не мог отказаться от этого предложения.
Она соскользнула с него и, стоя на коленях, начала стягивать брюки с его бедер и ног. Ее грудь якобы ненамеренно коснулась его ног. Мягкая тяжесть, скользнувшая по его коже, напомнила Диего, как сильно ему хотелось раздеть эту женщину.
Но сегодняшние ставки были больше, чем простое наслаждение. Он хотел стереть границы, которые она, казалось, была намерена сохранить. Хотел доказать ей свою способность иногда предоставлять ей право лидерства.
Он выдержал медленную пытку ее гибкого тела, по-змеиному извивающегося и корчившегося на нем, пока Моника не сняла с него последний предмет одежды.
Диего призывал себе на помощь все самообладание, чтобы не давать волю своим рукам. Потребность дотронуться до нее, ее мягкой кожи или изгибов бедра под юбкой медленно затопляла его.
— Терпение никогда не являлось моей отличительной чертой, — хрипло напомнил он ей, когда она начала целовать его грудь, постепенно спускаясь к животу…
Моника снова села, играя с пуговицами своей блузки.
— Тогда твои титанические усилия достойны, пожалуй, похвалы.
Она медленно расстегнула блузку и так же медленно сняла ее, открывая его взору плотные полушария своих грудей, покрытые полупрозрачным розовым лифчиком. Ему пришлось сжать руки в кулаки, чтобы не протянуть их к ним.
— Ты меня убиваешь.
Диего уже было все равно, с какими намерениями он сегодня решил сыграть по ее правилам, но если он сейчас же не прикоснется к ней, то просто сойдет с ума.
Моника растянулась на нем сверху, прижимаясь к его горящему телу.
— Может, я могу помочь. Пока ты разрешишь мне остаться здесь, думаю, будет справедливо, если теперь ты разденешь меня.
— С удовольствием. — Его пальцы проворно заскользили к ее розовому лифчику.
Лямки сняты, замок расстегнут, и эта деталь туалета полетела через комнату и приземлилась на столе, стоящем у окна. Моника заурчала, когда он провел сбоку по ее груди, затем изогнулась назад, чтобы дать ему лучший доступ. И хотя Диего не мог дождаться, когда окажется внутри нее, когда она будет полностью без одежды, он обнаружил, что готов вытерпеть все муки мира ради того, чтобы дать ей то, чего она хочет.
Он поочередно взял сначала один, затем другой сосок в рот, а его пальцы двигались на ее бедрах, извивающихся в такт его ласкам.
Диего поднял ее юбку, добрался до тонкой ткани ее трусиков. Осторожно, чтобы не показаться слишком торопливым, спустил ее ноги по одну сторону кровати, расстегнул юбку, затем подцепил пальцами трусики и все это плавно стянул по ее округлостям на пол.
Все же Моника не была намерена уступать ему бразды правления. Она надела Диего презерватив, приподнялась над мужскими бедрами, уперевшись руками на плечи, и решительно, но нежно опустилась…
Ее легкий вскрик смешался с его стоном. Он так долго ждал эту женщину, и яростный огонь их слияния был неопровержимым доказательством того, что они созданы друг для друга.
Когда Моника в изнеможении упала на его грудь, Диего понял, что она снова предоставила ему возможность лидерства. Поэтому он обхватил ее за талию и перевернул на спину, одновременно, не разжимая объятий, перевалившись вместе с ней. Она смотрела на него снизу из-под полуопущенных век, и ее влажный взгляд был полон страстного желания.
Он не намеревался разочаровывать ее и начал медленно двигаться внутри нее. Ему хотелось ощущать ее снова и снова. Она вздрагивала от каждого его толчка, каждого поцелуя, пока ее тело не покрыла испарина, кожа не порозовела, а губы не задрожали от крайнего напряжения.
Диего опустил руку и принялся круговыми движениями ласкать и дразнить самую чувствительную точку ее тела. Моника вытянулась в струнку.
Когда он в очередной раз резко и глубоко вошел в нее, она содрогнулась и вскрикнула.
Ощутив сокращения ее мускулов, Диего тоже достиг пика наслаждения и хрипло застонал в изнеможении.
44 
