Особенно,... 
6 
– Значит, вашему отцу не пришлось долго страдать, – сказал Йель. – Уже за одно это можно благодарить Бога.
– Насколько я знаю, страдания его светлости тоже были недолгими. Кардероки – большое и дружное семейство. Они сделали все, чтобы скрасить последние дни его жизни. Дети и внуки дежурили у постели герцога почти круглые сутки.
– Внуки? – переспросил он. Внуки! Конечно же, у отца были внуки, ведь прошло уже одиннадцать лет с тех пор, как…
– Да, у теперешнего герцога трое сыновей, – охотно пояснила мисс Нортрап. – У его сестры тоже есть дети, но я точно не знаю сколько. Кардероки очень редко приезжают в Спраул. Новому герцогу, в отличие от его отца, не нравится деревенская жизнь.
Йель был так поглощен мыслями об отце, что совсем забыл о том, что у него есть брат и сестра, всего на несколько лет старше его. Перед тем как Йель покинул Англию, его брат Вейланд обосновался в деревне и, казалось, собирался прожить там всю оставшуюся жизнь. Со своей сестрой Твайлой Йель виделся крайне редко, несмотря на то, что она тоже жила в Лондоне вместе с мужем. Брат с сестрой никогда не ладили друг с другом, однако их отношения окончательно испортились после того, как Йель явился на торжественный обед по случаю ее бракосочетания в изрядном подпитии, поскольку всю предыдущую ночь кутил со своими закадычными друзьями, шатаясь по игорным домам и прочим увеселительным заведениям. Твайла была отнюдь не в восторге от его появления.
Он потер виски, чувствуя, что начинается головная боль. Пытаясь достичь заветной цели – поразить отца своими успехами, он ни разу не поинтересовался тем, как же сложилась жизнь у брата и сестры.
– Прошу прощения, мистер Браун, но уже очень поздно и в склепе холодно, как в могиле. Я еще раз прошу вас уйти отсюда.
Йель не сдвинулся с места.
– Что вы можете рассказать о нем? – спросил он, кивнув в сторону надгробия, на котором было выгравировано его собственное имя.
Мисс Нортрап тяжело вздохнула.
– Похоже, вы не хотите, чтобы я вернулась домой и снова легла в постель, не так ли?
Йель невольно улыбнулся. Ему нравилось то, что она ведет себя просто и естественно.
Она положила бревно, встряхнула руки и скрестила их на груди, пытаясь согреться.
– В этом склепе нет останков Йеля Кардерока, – пояснила она.
И это все, что она может сказать?
– Говорят, что он утонул в море, – продолжила она свой рассказ. – Я почти ничего не знаю о его жизни. Мне известно только, что он трагически погиб.
– Тогда расскажите мне все, что вам известно.
Она покачала головой.
– Я знаю только то, что говорили о нем другие люди. О нем ходило много всяческих слухов и сплетен. Я никогда не видела этого человека. Он почти все время жил в Лондоне вместе со своей матерью – герцогиней.
– И что же о нем говорили? – с любопытством спросил Йель.
– О-о, он был неисправимым повесой и распутником, – уверенно заявила она. – Его расточительность и разного рода прегрешения…
– Прегрешения? – переспросил Йель, пытаясь понять, что же, черт побери, это может означать. Однако, вспомнив свою бурную молодость, он решил, что она была одним сплошным прегрешением. Йель действительно не был праведником.
– Отец лишил его наследства, – сказала она, поморщившись. Ей не понравилось, что он перебил ее. – Жители нашей деревни, работавшие в Брейхолле, рассказывали, что его отец, бывало, целыми днями гневно разглагольствовал о том, сколько безумных и нелепых поступков совершил юный Кардерок. Во всем, что случилось с этим юношей, виноват только он сам. Он растратил наследство, полученное от матери. Говорят, что он увлекался азартными играми и проиграл все свои деньги.
«Что ж, это чистая правда», – с горечью подумал он. Сколько раз за последние одиннадцать лет он сожалел о том, что был таким глупцом и так бездарно растратил свое наследство!
– Потеряв эти деньги, – продолжала мисс Нортрап, – он обратился к отцу с просьбой выделить ему долю наследства, однако старый герцог отказал сыну. После этого юноша пустился во все тяжкие – он вел такую беспутную жизнь, что навлек позор на всю свою семью. О, Йель Кардерок был плохим человеком. Судя по тому, что я слышала от других людей, его брат Вейланд – полная ему противоположность. Во всем мире не сыскать более благородного человека, чем новый герцог.
Йель снова почувствовал болезненный укол в сердце. В нем проснулась давняя зависть. Он всегда испытывал это чувство, когда при нем хвалили Вейланда. Как ни странно, по прошествии стольких лет он все еще завидовал своему брату. С глубоким сожалением он признал, что рассказ мисс Нортрап о его юности полностью соответствует действительности.
6 
