155 
Сейчас Оливия, разбирая бумаги, спорила и ругалась сама с собой: войти или не войти, предложить или не предложить помощь. "Какое твоё дело, дорогая, болеет он или нет? Ему совершенно наплевать на твою заботу!" — "Но ведь Линнер надеется, что я присмотрю за ним, — возразила Лив са-ма се-бе. — И если не я, то кто ещё позаботится о нём? Все его друзья сейчас да-ле-ко". — "Думаешь, он потом преисполнится благодарности и предложит тебе руку и сердце, как в книжках? Ага, оно ему надо?" Оливия испугалась собст-венных мыслей, она же никогда и не помышляла о Джарте, как о муже! И она ни разу не слышала от него доброго слова, не видела на его лице улыб-ки, так почему, всемогущие боги, почему её бросает в дрожь от случайного прико-с-новения, взгляда Джарта?! Оливия подозревала, что подобное волне-ние не имеет никакого отношения к страху.
Её размышления прервала открывшаяся дверь, на пороге кабинета появился предмет нелёгких дум молодой женщины, Джарт. Он вскользь отме-тил, что Лив надела сегодня платье из тёмно-коричневого бархата с узкой зо-лотистой тесьмой по вороту и рукавам, подчёркивавшее тёплый каштановый цвет локонов, убранных в причёску.
— Принесите мне воды, Оливия, — сухо попросил Джарт, стараясь не обращать внимания на головокружение, общую слабость и жар.
Лив прекрасно видела, в каком он состоянии, и внезапно решилась. Поднявшись, она вышла из-за стола и спокойно сказала:
— Вам надо лечь, милорд. Вы серьёзно больны.
— У меня много работы, я не могу разлёживаться, — он нахмурился. — Так вы принесёте воды, или мне самому спуститься на кухню?
Лив упрямо сжала губы, и не опустила взгляда.
— Дела могут подождать. Вам надо лечиться.
— Вы забываетесь, миледи! Я сам решаю, что мне надо, а что не надо!
— Лорд Линнер попросил помогать вам, и как человек, разбирающийся в целительстве, могу уверить, ещё пара дней вашего проклятого упрямства, и вылечить вас сможет только Линнер! И то, если прибудет в Монтар не позже чем через один день, как получит известие!
Они почти кричали друг на друга, в Оливии вдруг проснулась злость на этого мрачного, вечно недовольного упрямца: она ему жизнь спа-са-ет, а он упирается!..
— А если я вам настолько неприятна, что даже не хочется прислушиваться к здравому совету от меня, что ж, извините, никого другого нет! — выпалила она, глянув ему прямо в глаза. — И знайте, что лечить вас тоже буду я!
Лив испугалась собственной смелости, но отступать не собиралась.
— Ну? — молодая женщина подняла бровь и скрестила руки на груди. — Ваше решение, милорд?
Джарт ничего не ответил, стены вдруг поплыли у него перед глазами, а судорожный кашель чуть не разорвал лёгкие. Лив мгновенно утратила воинственность, подставив плечо Ленмору, и обхватив рукой за талию.
— Идёмте, я помогу.
Негромкий голос Оливии чудесным образом притупил пульсирующую боль в висках, изящные руки, казавшиеся такими хрупкими, поддерживали Джарта, и он удивился их неожиданной силе. Они остановились перед дверью в его спальню, Джарт почти висел на Оливии. Она толкнула дверь и до-вела больного до кровати. Устроив Ленмора на постели и освободив от вер-х-ней одежды, Лив спустилась на кухню, поручив одной из горничных сбегать к знахарке и купить необходимые травы. Она строго-настрого приказала гово-рить посетителям, что лорд Джарт болен, и никого не принимает.
К вечеру Джарту стало совсем плохо, у него поднялась температура и началась лихорадка. Он не узнавал Оливию, рвался кого-то ловить, что-то подписывать, решать какие-то споры. Молодая женщина с грехом пополам смогла напоить его отваром, и сняла одежду, мокрую от пота. Больной постепенно затих и уснул — подействовал отвар Оливии, — только тяжёлое дыхание со всхлипом вырывалось из груди. Лив присела на кресло рядом с кроватью, тоскливо вздохнув и впервые посмотрев прямо на Джарта, всматриваясь в его лицо.
От болезни черты заострились, морщины же наоборот разглади-лись, и пропало хмурое выражение. Оливия вдруг поняла, насколько стал одинок этот человек после смерти Ралины, и особенно, когда уехали друзья. Почти так же одинок, как она сама. Медленно, осторожно, она протя-нула ру-ку и провела ладонью по тёмным волосам Ленмора — они оказались мягкими и густыми. Больной шевельнулся, Оливия замерла, внезапно испу-гавшись своего порыва. Подавив желание прижать его голову к груди, кос-нуться губами щеки, колючей от щетины, Лив поёжилась. Она даже думать боялась, что могут значит подобные порывы.
155 
