261 
Энка плюнула покансалонски.
И они уплыли на Аддо. Не потому, что надеялись встретить там Бандароха («Ищи ветра в поле! – говорила про него Энка. – Тут без мангорритов не обошлось, они его выманили через черепаху. Уже и убили, скорее всего»), а потому, что единственным кораблем, уходившим в тот вечер с Сильфхейма, было эттелийское торговое судно, державшее курс на Аддо. Так уж совпало.
Если бы не это совпадение, признанное перстом судьбы, они вообще не направились бы на далекие острова. Логичнее, а главное, спокойнее было бы выбрать храм поближе – Конвелл, например, устроить засаду и дожидаться развития событий. Так рассуждал гном. Но с Силами Судьбы не поспоришь.
Их разместили в помещении, которое капитан, пожилой гоблин, гордо именовал «каютой». На деле это был тесный закуток, отгороженный от камбуза нестругаными досками. Должно быть, в остальных случаях здесь держали свиней.
Широкие, в палец, щели свободно пропускали кухонную вонь: от соленой трески и кислой капусты до помоев, в прямом смысле этого слова. Духота стояла невыносимая. Спать приходилось вповалку, на соломенных матах, а засыпать и просыпаться под такую отборную, физиологического свойства брань судового кока, что щеки Аолена алели как маков цвет. Кстати, ни в чем, кроме непристойной лексики, кок не преуспел. Еда была отвратительной. «Хуже, чем в сехальских казармах», – плевалась Меридит, из всей компании самая неприхотливая по части гастрономии.
И за все предоставленное безобразие с них запросили такую плату, что у Орвуда от возмущения борода встала дыбом. Не стесняясь в выражениях и не обращая внимания на одергивания Рагнара, гном высказал гоблину все, что думает о его судне. Капитан совершенно не обиделся.
– Ясно, не королевский фрегат, – признал он. – А деньги – за риск. Три бабы на борту – на такое не каждый отважится. Баба на корабле – жди беды. – Он покосился на Меридит, потом на ее медальон. – Кстати, если нападут пираты или, скажем, фьординги, вы того… Короче, я рассчитываю на ваши мечи.
– Вот упырь! – негодовал Орвуд. – Ободрал как липку и еще на чтото рассчитывает. Да за такие деньги он должен с нас пылинки сдувать!
– Не говори! – согласилась с ним Энка. – Бабы его не устраивают! Да я сколько лет бортовым стрелком ходила! На военном корабле, между прочим, а не на паршивой торговой посудине. А у Меридит бабка в Тайенском проливе разбойничает. И что? Где беда?
– Родная бабушка? Разбойничает? – Эдуард решил, что ослышался. У него были совершенно иные представления о бабушках.
– Прабабушка, – уточнила Меридит, – разбойничает. Уже из гребцов в боцмана выбилась… Выражается похлеще нашего кока. – В голосе ее звучало осуждение. – Дисам не пристало на море воевать. Мы народ сухопутный, на том стоим.
– Ах, как интересно! – всплеснула руками Ильза. – Бабушкабоцман! А у нее крюк есть?
– Какой еще крюк?
– Ну, крюк, железный, вместо руки. Она ведь пират, у нее должен быть крюк.
– Ничего у нее нету, – буркнула диса. – Ни крюка, ни стыда, ни совести. И хватит об этом. Накаркаем еще!
И вновь потянулись долгие дни. Тягостное безделье усугублялось тем, что почти круглые сутки приходилось проводить в «каюте». Очень уж неприятной была обстановка на корабле. Пассажиры спиной ощущали косые взгляды, ловили злобный шепот.
– Неужели эттелийские матросы такие суеверные? – удивлялась Меридит.
– Неэт, тут чтото другое, – качал головой Рагнар. – Не в бабах… ой, прости, дело.
Энка же оценивала ситуацию еще более определенно. «Бунтом пахнет», – говорила она. Сильфида лучше других знала матросскую среду и умела чувствовать ее настроения.
Чувствовал их и капитан. При встрече с кемнибудь из пассажиров, даже с Ильзой, он многозначительно таращил маленькие хитренькие глазки и нарочито громко изрекал: «Имейте в виду, я на вас рассчитываю!»
Постепенно Энке удалось разнюхать, в чем причина недовольства команды.
– Не хотят идти на Аддо, считают острова проклятыми, – сообщила она. – По слухам, те немногие, кто возвращались оттуда живыми, умирали в течение полугода. Гоблин заставил моряков подписать контракты обманом: подпоил и подменил листы… А теперь врет, будто мы не пассажиры, а его личные телохранители. Вот они и злобствуют.
– Приятная новость! – хмыкнул гном. – Очень… хм… обнадеживает. Если мы какимто чудом доберемся до Аддо, там нам и конец придет.
261 
