Особенно,... 
124 
– Ты считаешь, что король согласится уехать, оставив свою семью заложниками у этих зверей? – спросил Бенуа д'Анже. – Тогда ты его плохо знаешь...
– Нет, напротив, я его знаю очень хорошо. Если народ нам поможет, наш план сработает. Я даже пообещаю вернуть короля палачам, если нам не удастся освободить его семью. Но и на этот случай у меня есть план.
– Нормандия далеко. Потребуется не один раз сменить лошадей.
– Это предусмотрено. Первый раз мы сменим лошадей около Дрё, где нас ждут госпожа де Турзель и ее дети. Есть еще вопросы?
Все молчали. Де Бац улыбнулся.
– Отлично, господа! А теперь приступим к распределению обязанностей. Прошу подойти ко мне руководителей групп.
Двадцатого января в Париже шел снег. В Тампле Людовик XVI выслушал свой смертный приговор с достоинством и спокойствием, вызвавшими восхищение присутствующих, потом ему разрешили попрощаться с семьей. А в доме в Шаронне де Бац писал свое завещание и приводил в порядок дела, прежде чем попрощаться с Мари, Лаурой и своими верными слугами. Ему предстояло выехать в Париж, чтобы попасть туда до темноты, когда все заставы будут закрыты. Они откроются вновь только после казни короля.
Барон запечатал завещание, убрал его в маленький ящик письменного стола, стоявшего в библиотеке, и отправился к Мари, чтобы спуститься с ней в погреб. Но он не собирался показывать ей ту его часть, где расположилась подпольная типография. Жан только осмотрел хранившиеся там бутылки и остановился у стенда с бургундскими винами. Он отсчитал пять бутылок в четвертом ряду сверху, вынул шестую, чуть нагнулся и вытащил из стены кирпич, скрывавшийся за ней. Из открывшегося отверстия барон достал железный ящичек, где хранился кожаный футляр. Он открыл его, и орден Золотого руна заиграл мириадами огней в мягком свете свечи, которую держала Мари. Она не удержалась от восхищенного восклицания:
– Какое чудо!
– Не правда ли? Только оно мне не принадлежит. Поэтому слушайте внимательно, Мари. Если со мной случится несчастье, я рассчитываю на вас. Вы должны отвезти его барону де Бретейлю. Он сейчас живет не в Брюсселе, а в Солере, в Швейцарии. Барон знает, как с ним поступить во благо короля, будь то Людовик XVI... или Людовик XVII. Вы не забудете? Бургундские вина, шестая бутылка слева в четвертом ряду сверху. Кирпич вынуть очень легко, если знаешь, что он вынимается. Иначе можно снять все бутылки и ничего не заметить.
– Я не забуду. Позвольте мне его убрать.
– Не стоит портить ваши прелестные ручки. У вас еще будет шанс это сделать, если вам все же придется прийти сюда...
Барон убрал все на место, обнял молодую женщину и поцеловал ее. Мари плакала. Своим платком Жан осторожно вытер нежное лицо.
– Не стоит оплакивать меня заранее. Я еще не умер. И я приложу все усилия, чтобы и король, и я, и все мы остались живыми...
– Я тоже на это надеюсь, – Мари улыбнулась ему сквозь слезы. – Мне бы очень не хотелось ехать в Швейцарию по такой ужасной погоде!
Ее храбрость была вознаграждена еще одним поцелуем, а потом они вернулись в кабинет барона.
– Я должен теперь попрощаться с Лаурой, – сказал де Бац. – В известном вам ящике вместе с моим завещанием вы найдете и мои распоряжения на ее счет. Попросите Лауру зайти сюда.
– Она уже ждет вашего приглашения.
Мгновение спустя перед бароном предстала Лаура. Он не поверил своим глазам. С большим изяществом молодая женщина носила мужской костюм, который она попросила у Мари. Де Бац нахмурился:
– И что это значит?
– Я буду сопровождать вас. Вы же обещали мне, что я всегда буду сражаться рядом с вами. Надеюсь, вы не откажетесь от своего обещания?
– Безусловно, но...
– Никаких «но»! Обещание есть обещание!
– Возьмите Лауру с собой, друг мой, – взмолилась Мари. – Спасение короля – разве это не истинное сражение?!
– Ну если вы обе выступаете против меня, мне приходится подчиниться. Хорошо. Идемте!
Несколько минут спустя кабриолет, которым правил Бире-Тиссо, довез их до заставы. Там они пересели в фиакр, чтобы присоединиться к Дево и Лагишу в маленькой гостинице «Золотой пилон» на улице Монторгей. Они договорились там встретиться под видом провинциалов, приехавших поглазеть на казнь короля. Питу, который собирался прибыть на встречу в форме солдата Национальной гвардии, ночевал у своего друга и бывшего главного редактора Дюплена де Сент-Альбана. Сент-Альбан знал о готовящемся заговоре, но не присутствовал на собрании в заброшенной выработке. Он был занят тем, что печатал листовки, которые его рассыльные должны были разбросать на бульварах. В листовке говорилось: «Народ Парижа! Твой король нуждается в тебе. Спаси его!»
124 
