На лице Паши не дрогнул ни один мускул.
— Да, сестра. Спасибо, что вы мне его показали.
Сестра улыбнулась про себя. У этой девчонки есть характер. Необычное качество для послушницы даже третьей ступени. Она присмотрелась к ней повнимательнее: мягкие каштановые волосы, большие глаза, полные губы. Мужчинам такие нравятся. Гордая осанка, пышные плечи и бедра, которые не способно скрыть даже платье послушницы.
Хлыст опустился ниже, вдоль шеи Паши, до расстегнутого ворота ее платья.
«Вырос и стал мужчиной».
— С каких это пор, Паша, — по ровному голосу сестры невозможно было понять, сердится она или нет, — послушницы получили право, надевая платье, застегивать его так, как ты?
Паша покраснела.
— Простите, сестра. Но ночь такая теплая… Я была здесь одна… То есть думала, что никого рядом нет… Я просто хотела, чтобы ветерок немного остудил мою кожу. — Лицо ее стало пунцовым. — Я вся вспотела. Я никого не хотела оскорбить. Мне очень стыдно. Простите меня.
Руки Паши торопливо нашарили пуговицы, но сестра движением хлыста остановила ее.
— Такой сотворил тебя Создатель. Не надо стыдиться того, чем Он, в бесконечной мудрости Своей, наградил тебя. Только тот, кто не слишком предан Ему, способен упрекнуть тебя в том, что ты с гордостью демонстрируешь работу Творца во всем ее великолепии.
— Почему… Благодарю вас, сестра. Я никогда не смотрела на это с такой стороны. — Она нахмурилась. — А что значит «не слишком предан»?
Сестра убрала хлыст. Казалось, она удивлена вопросом.
— Те, кто служит Безымянному, дорогая, отнюдь не сидят по углам. Они могут быть повсюду. Даже ты можешь оказаться одной из них. Или я.
Паша рухнула на колени и простерла перед собой руки.
— Прошу вас, сестра, — взмолилась она, — не говорите такого о себе, даже в шутку. Вы сестра Света, и здесь, во Дворце Пророков, мы в безопасности. Сюда не проникнет шепот Безымянного!
— В безопасности? — Кончик хлыста заставил Пашу подняться с колен. — Только глупец может считать себя в безопасности даже здесь. Но сестры Света отнюдь не глупы. Они знают, что шепот Тьмы слышен повсюду.
— Да, сестра. Я буду помнить.
— Вспомни об этом, если кто-нибудь станет укорять тем, что Творец создал тебя такой, какая ты есть. Спроси себя, почему он ненавидит то, что создано Его рукой. Ненавидит так же, как ненавидит Его создания Безымянный.
— Да, сестра. Благодарю вас… — Паша запнулась. — Вы направили мои мысли в новое русло. Я никогда раньше не думала о Создателе таким образом.
— Он ничего не делает без причины. Разве не так?
— Что вы хотите сказать?
— Ну, например, он сотворил мужчину сильным и крепким. Как по-твоему, для чего?
— Это все знают. Сила дана мужчине для того, чтобы трудиться. Трудиться, чтобы его семья не голодала. Трудиться, чтобы добиться успехов. Трудиться, чтобы Создатель гордился Своим творением. А тот, кто ленив, пренебрегает даром Создателя.
— А как ты думаешь, зачем Создатель дал тебе твое тело?
— Я… я не знаю… не знаю точно… То есть я должна что-то делать, чтобы Он гордился Своим творением, но я не знаю что…
Сестра кивнула:
— Подумай об этом. Подумай о том, почему ты здесь. Почему ты здесь и сейчас. У каждого из нас свое предназначение. И у сестер Света тоже, не так ли?
— О да, сестра. Мы здесь затем, чтобы учить тех, кто имеет дар. Учить их пользоваться им и отличать шепот Безымянного от ласковых слов Творца.
— И каким же образом мы это делаем?
— Создатель наделил нас колдовским даром, который помогает нам наставлять тех, кто имеет волшебный дар.
— Но если Создатель был столь мудр, что наделил тебя способностью к колдовству, не кажется ли тебе, что он с определенной целью дал тебе и твою внешность? Не часть ли это твоего призвания? Не предначертал ли Он, чтобы твоя красота тоже служила Ему?
Паша растерянно смотрела на нее.
— Я никогда не задумывалась об этом… Но чем мне может помочь моя внешность?
Сестра пожала плечами:
— Кто может постичь замыслы Творца? Но если Он пожелает, они станут ясны.
— Да, сестра, — неуверенно сказала Паша.
— Скажи, Паша, когда ты видишь мужчину, которого Создатель наделил приятной внешностью и красивым телом, о чем ты думаешь? Что ты чувствуешь?